В эту ночь полковник захотел обменяться девочками, и Минь решил довести до конца то, что не доделал прошлой ночью, – просто чтобы порадовать полковника и показать ему свою искреннюю благодарность. В конце концов, вторая из девушек нравилась ему больше. На его взгляд, она и выглядела посимпатичнее, да и по-английски говорила получше. Но девушка попросила не отключать кондиционер. Он же хотел его вырубить. При работающем кондиционере нельзя было разобрать ни звука. Ему нравилось, когда окна открыты. Нравилось слушать стук насекомых в оконные сетки. В его родном доме в дельте Меконга, да даже и в доме его дяди в Сайгоне таких сеток не имелось.
– Чего хочешь? – спросила девушка. Она его явно презирала.
– Не знаю, – ответил он. – Раздевайся.
Они разделись и легли рядом в темноте на двуспальную кровать, а больше не делали ничего. Было слышно, как в одной из соседних хижин какой-то американский моряк что-то громко рассказывает своим приятелям – видимо, травит байки. Минь не понимал ни слова, хотя свой уровень английского считал довольно сносным.
– У полковника большой, – проговорила девушка, поглаживая ему член. – Вы с ним друзья?
– Не знаю, – сказал Минь.
– Не знаешь, друзья вы с ним или нет? Почему ты с ним?
– Не знаю.
– Когда ты с ним познакомился?
– Всего неделю или две назад.
– Что он за человек?
– Не знаю, – буркнул Минь. Прижал девушку к себе, чтобы та перестала копошиться у него в паху.
– Хочешь просто тело-к-телу? – спросила она.
– Что это значит?
– Просто тело-к-телу.
Девушка встала и закрыла окно. Пощупала ладонью кондиционер, но не стала трогать кнопки на пульте.
– Дай сигарету, – потребовала она.
– Нет. У меня нет сигарет, – отозвался он.
Филиппинка натянула через голову платье, надела сандалии. Нижнего белья она не носила.
– Дай мне пару четвертаков.
– Что это такое?
– «Что это такое?» – передразнила она. – «Что это такое?» Дай пару четвертаков. Ну дай пару четвертаков!
– Это деньги? – спросил он. – Сколько?
– Дай пару четвертаков, – повторяла девушка. – Посмотрим, продаст ли он мне сигарет – пачка для меня и пачка для сестры. Два пачки.
– Полковника попроси, у него есть, – сказал он.
– Один «Винстон». Один «Лаки Страйк».
– Извини. Сегодня ночью что-то прохладно.
Минь встал и оделся. Шагнул за дверь. Услышал, как девушка у него за спиной тихонько возится со своим кошельком, раскладывает на столе его содержимое. Вот она хлопнула в ладоши, потёрла руки, мимо него сквозь открытое окно пронеслось облачко парфюма, и юноша втянул его в ноздри. В ушах зазвенело, глаза затуманились слезами. Минь прочистил горло, понурил голову, сплюнул себе между ступней. Он тосковал по родине.
Когда Минь впервые вступил в ВВС, а потом в возрасте всего семнадцати лет его перевели в Дананг на курсы подготовки офицерского состава, несколько недель он каждую ночь плакал в подушку. Теперь он летал на реактивных самолётах уже почти три года с тех пор, как ему исполнилось девятнадцать. Два месяца назад Миню стукнуло двадцать два, и юноша был готов и дальше вылетать на задания, пока одно из них не станет для него последним.
Он сел в шезлонг на крыльце, наклонился вперёд, упёрся локтями в колени, закурил – у него вообще-то была пачка «Лаки Страйка», – и тут из клуба вернулся полковник, обнимая обеих девушек. Нынешняя партнёрша Миня радостно размахивала пачкой сигарет.
– Значит, сегодня ты исследовал солёные глубины?
Минь не был уверен, что правильно понял полковника. Но ответил:
– Да.
– Бывал когда-нибудь в тех туннелях?
– Что это – в туннелях?
– Туннели, – объяснил полковник. – Сеть подземных ходов по всему Вьетнаму. Спускался когда-нибудь в эти штуки?
– Ещё нет. Не думаю.
– Я тоже, сынок, – сказал полковник. – Интересно, что там внизу.
– Не знаю.
– Вот и никто не знает.
– Туннелями пользуются партработники, – сказал Минь. – Из Вьетминя.
Видимо, полковник теперь вновь горевал о своём президенте, потому что проговорил:
– Вот так вот, был красавец-мужчина, а мир его взял да и выплюнул, как какую-нибудь отраву.
Минь уже заметил: с полковником можно долго говорить, не понимая, что тот пьян.
Он познакомился с ним всего несколько дней назад у входа на вертолётную ремонтную площадку базы Субик, и с тех пор они почти никогда не разлучались. Полковника ему не представили – тот сам себя представил, – и Миня ничто официально к нему не привязывало. Вместе с десятками других временно расквартированных офицеров их разместили в казармах заброшенной воинской части, которую, по словам полковника, построило для каких-то своих нужд, а потом вскоре покинуло американское Центральное разведывательное управление.