В зале ожидания космопорта люди молились перед вылетом, также как Надир. Перепрыгивая между их ровными рядами, Агнешка добралась до столика регистрации на рейс.
Космический лайнер компании «Люфтганза» рванул всеми маршевыми двигателями и за пару минут покинул атмосферу Венеры. Достигнув невесомости, Агнешка ослабила свой ремень. К ней подплыла стюардесса, хватаясь за спинки сидений.
— Вас разбудить для следующей молитвы? — спросила она.
— Я не верю в Бога. Люди одиноки, — ответила Агнешка и взяла в рот сигарету. — Дадите прикурить?
— Да, конечно.
Стюардесса подожгла сигарету электрической спиралью.
Трейси закрыла клапаны кислородных баллонов на пятьдесят третьем за смену скафандре. Она вытерла руки о свой комбинезон, достала из кармана магнитную карточку и провела её по часам рабочего времени у выхода. В раздевалке Трейси открыла свой шкафчик. На дверце был приклеен журнальный разворот с фотографией Патрисии Шарман, которая вскинула голову с довольным выражением лица. Трейси сняла комбинезон и повесила его внутри. Рядом, на скамье, сидела Евдокия — молодая гречанка, натягивавшая на себя длинное лёгкое платье.
— Как твоя Самболь, Трейси? — спросила она.
— Всё также. Но я стараюсь не давить на неё, ей надо решить самой, ты же понимаешь — сказала Трейси.
— Она должна понять, что значит быть настоящей женщиной. Тебе надо объяснить ей.
— Да-да...
— Сядь со мной, я хочу на тебя посмотреть.
Трейси присела так, что скамья была между ногами.
— Подними футболку — попросила Евдокия.
Она увидела проступающие кубики пресса у Трейси и приложила к её животу ладони.
— Ходишь в зал?
— Нет, занимаюсь дома. Не хочу, чтобы было видно живот и всё такое.
Евдокия зацокала.
— Трейси, ты по природе плотная девочка. Если у тебя не будет подкожного жира — образуются спайки. Органы друг к другу прирастут. Они сдавят тебе матку, когда будешь вынашивать ребёнка. И ещё тебе надо дышать животом, чтобы приливала кровь к малому тазу. Не надо быть похожей на мальчика. И волосы ещё отрасти.
Евдокия прижала тыльную сторону ладони ко лбу Трейси и прошептала что‑то непонятное. У Трейси от прикосновения пошли мурашки по коже. Евдокия потёрла ладонь пальцами и подула на неё.
— Что ты сделала? — спросила Трейси.
— Сдула пыль с твоего цветка.
— Слушай, что такая женщина как ты делает здесь, и одна? — Трейси достала пачку сигарет, вытащила одну себе и одну Евдокии.
— Нужны деньги. А мужики тут полное дерьмо. Подкоплю и рвану на Венеру. Оттуда ведь пришли все женщины. Буду валяться там на пляжах целый день, пока какой‑нибудь шейх или эмир не сделает мне предложение.
— Ну удачи тебе.
Они вместе закурили от огня газовой горелки-резака и Трейси вышла, накинув кожаную куртку.
Она шла по городскому парку, засаженному яблонями. Деревья были намного короче земных, а крохотные яблоки никто и не отваживался попробовать.
На лавке сидел Умник в голубом клетчатом пальто и голубой шляпе. Он перелистывал страницы книги на коленях, нарочито слюнявя большой палец. Трейси подсела к нему.
— Привет, Умник. Что читаешь?
— Дерек Хартфильд. «Марсианские колодцы». Не так хорошо, как тот, в честь которого назван этот город, но тоже неплохо.
Умник протянул книгу ей.
— Ты что, даришь её?
— Прочитай. Мне особенно понравилась девятая глава.
Умник встал, поднял шляпу перед Трейси и зашагал прочь. Книга раскрылась в её руках на девятой главе. К странице был прикреплён клейкой лентой пакетик с розовым порошком.
Дома она насыпала на обложку книги прямую линию и вдохнула её носом через подрезанную трубочку для коктейлей.
Трейси захотела пройти к кровати чтобы лечь, и кровати не оказалось на месте. Вокруг была лишь бесконечная череда металлических коридоров, переборок, подтекающих труб и электрических искр.
Она снова бежала по станции Беляев, пытаясь вернуться в свою каюту из школьного класса. За ней шёл мужчина.
— Я всё про таких как ты знаю! — кричал он ей вслед. — По девочкам можно узнать, кем они станут! Ты станешь толстой, жирной, ни один мужик тебя не захочет! Ты никуда от меня не спрячешься!
Трейси бежала по коридорам, и ревела, надеясь раствориться за следующим поворотом.
— Пожалуйста, не говорите так! — умоляла она. — Пожалуйста!
Она свернула ещё раз наугад и оказалась в тупике. Её ноги подкосило, и она прижалась к углу.
— Ты уродина, даже твои мама и папа не хотят тебя искать! — не унимался голос, приближаясь. — Им не нужна такая дочь!