— Я забыл сказать, послезавтра приедут ребята, будем решать, что делать с сокровищами.
Каким-то чудом, преодолев стол, я уже повисла на шее Ника, пока он заразительно смеялся над резкой сменой моего настроения, прижимая к своей груди.
Разве это и не есть счастье? Наверное, я просто с непривычки схожу с ума, а во всем остальном виноваты проклятые макароны.
Юрий
Чужими глазами и радуга ярче, а на деле всего семь цветов.
— Проходите, она там, в спальне, — едва приоткрылась дверь, как в нос ударил резкий запах лекарств.
Я так и застыл на коврике, не решаясь ступить в квартиру. Словно приведение увидел. Этот подросток, что стоял напротив в трениках и местами драной футболке, таращился на меня своими встревоженными голубыми глазами. Точно такими же, как были у Бонда.
— Вы врач? — переспросил парнишка, — со скорой?
— Нет, я… — черт! Надо было подготовиться что ли. Казалось, все будет так просто: приехать в Архангельск, прийти по адресу, найти мальчишку с бабкой, объявить, что их любимый Федор уже не вернется и вручить банковскую карту с баблом. В теории да. А на практике, когда у них тут еще не понятно, что творится, имею ли я право вторгаться и сообщать такие новости? — Я друг Федора Бондарева, твоего дяди.
— Ааа… ясно. Сам то, когда объявится? Бабка каждый день дежурит у телефона, а ему в лом позвонить. Уже третий приступ за неделю. Опять скорую вызвали, а они не торопятся, суки. Когда я зимой ногу сломал, за пять минут приехали, а к ней никогда не дождешься! — сетовал мальчишка.
Вслед за парнем прошел в маленькую комнатку, обставленную старинной мебелью. На кровати, под тусклым светом абажура седовласая старушка прижимала к груди трясущуюся сморщенную ладонь. Ее волосы были аккуратно собраны в пучок, а прозрачно-голубые глаза пугали своей чистотой и проницательностью. Отчего-то мне всегда представлялось, что если ангелы и существуют, то у них непременно такие глаза. Может, старики, доживающие в этом мире последние дни, в какой-то момент становятся ближе к небу?
Рядом с больной суетилась и охала молодая худенькая блондинка с растрепанными волосами, вылезающими из-под сооруженного наспех хвоста. Заметив мое присутствие, женщина растерянно оглянулась, и подскочила на ноги, освобождая подход к кровати, с надеждой уцепившись за меня взглядом. Только тогда стал виден слишком огромный для ее хрупкого тела выпирающий живот, темные круги и острые скулы под мраморной кожей, ставшей почти прозрачной. Беременная. Должно быть, та самая непутевая сестра, мать пацана.
— Мам, не волнуйся, присядь, это не врач. Они еще не приехали, — пояснил за меня мальчишка.
— Кто такой? — прохрипела старушка.
— Я от Федора. Меня Юра зовут.
— От Феди значит…
— Вот, скотина! — на миловидном лице девушки появился настоящий оскал и я невольно отшатнулся. — Вспомнил, что у него семья есть? Может, и бабла передал? Сам, небось, там омаров жрет и бухает, а нам тут лекарства не на что купить!
Да, не так я себе представлял это дружное семейство. Сразу захотелось уйти, но старушка в отличии от дочери, едва заметно тепло улыбнулась, пересиливая боль. Для нее вести от Федора были важны, особенно сейчас. И я остался. Но правду сказать так и не смог.
— На задании он, далеко отсюда. Там даже связи нет. Просил извиниться, передать, что все у него нормально… любит, скучает … и вот еще…
В дверь позвонили и мы дружно оглянулись в сторону коридора.
— Приехали, не прошло и часа, — пробубнил парнишка, выбегая из комнаты.
У меня оставалось не больше минуты и я ускорился. Сунул карту в руки ошарашенной блондинки, выдал листик с пин кодом.
— Это на лекарства… — невольно перевел взгляд на ее пугающий размерами живот. Как она еще не лопнула? Может, двойня? Интересно, а Бонд знал? Да нет, если б знал, рассказал бы уже десять раз. Похоже, давно он домой не наведывался. — И на детей. На первое время должно хватить. Дальше обещал высылать раз в месяц.
В комнате уже появилась бригада скорой помощи и внимание переключилось на решительных людей в белых халатах. Меня невольно оттеснили к выходу. В несколько шагов я преодолел узкий коридор, обвешанный семейными фото, и оказался в уже знакомой прихожей. Там я и застал Гришку.
Пристроившись между стареньким пальто и несколькими куртками, растерянный парень тихонько сидел на низкой скамейке, облокотившись на собственные колени. Из-за его босых ног стыдливо выглядывали грязные кроссовки и куча заношенных домашних тапок.