Неожиданно Ник встал передо мной. Один шаг, и он прижал меня к широкой груди, где так взволнованно билось сердце. Для него это тоже был нелегкий выбор. Я сомкнула руки на крепкой мужской спине и нерешительно подняла голову.
Один взгляд золотисто-ореховых глаз, и мы без слов поняли друг друга. Две морщинки над переносицей и улыбка, за которой пряталась грусть. Он уже давно все решил и готов был отпустить меня, дать время разобраться в себе и том, чего я хочу.
– Помнишь тот вечер на Силуэте, когда я напилась и наговорила всего… Что я сказала тебе тогда? Теперь мы стали достаточно близки, чтобы ты мог рассказать об этом?
Теплая ладонь коснулась моего лица, кончики пальцев с трепетом погрузились в волосы, пропуская пряди между пальцев.
– Ты сказала, что хочешь прикоснуться ко мне, но боишься.
– Чего боюсь?
– Вот и я так спросил, – Ник усмехнулся и тяжело выдохнул, переходя на шепот. – А ты ответила, что, если прикоснешься, уже не сможешь от меня оторваться.
Похоже, в этот момент я оглохла. В один миг вокруг стало так тихо. Исчезли назойливые толпы туристов, словно нас двоих накрыло волшебным стеклянным куполом. Я слышала только его дыхание и биение собственного сердца, которое в этот самый момент отчаянно пыталось вырваться из тесной груди.
– Правильно боялась, – прошептала в ответ, и по моим щекам полились слезы.
Над нами незаметно сгустились тучи и начал накрапывать дождь. Крупные капли ударили барабанной дробью по раскаленной мостовой, разгоняя людей со старой площади, смывая пыль с утомленных солнцем улиц. Вскоре пьяцца Навона и вовсе опустела, а вода, сошедшая с неба сплошной стеной, отрезала нас от реальности. Промокшие до нитки, мы так и стояли, не размыкая рук, все крепче вжимаясь друг в друга, наслаждаясь такими трогательными последними моментами нашей истории.
Мы не прощались навсегда. Если наши чувства настоящие, то никуда не денутся, а только переродятся во что-то новое. Тогда я еще верила в это.
Глава 37.1. Юрий
«У меня нет всего, что я люблю. Но я люблю все, что у меня есть».
Джорджио Аридо, русский по матери и итальянец по отцу, сегодня проснулся в отличном настроении. Ему снова приснилась она, такая искренняя и счастливая, гуляющая посреди поля ромашек в белых воздушных юбочках. Именно их он и заказал ей доставить, огромный букет, перевязанный зеленой атласной лентой. Мужчина был убежден, что живым цветам, как и этой девушке, не требуется искусственная упаковка, отвлекающая внимание.
Вот уже несколько месяцев Арина получала от него букеты без каких-либо глупых карточек с признаниями и намеками. Нет, он не хотел оставлять никаких опознавательных знаков. Все, что ему было нужно, чтоб она, встречая в дверях курьера, в очередной раз мечтательно улыбнулась и прикрыла редкой красоты глаза, вдыхая цветочный аромат. Однажды наблюдая за ней тайком, он уже не мог отказать себе в этой маленькой радости.
Оформив заказ, Джорджио выглянул в окно своей квартиры на втором этаже. Он любил этот старинный дом с толстыми стенами, высокими потолками и просторными, наполненными светом комнатами. Любил эту улицу и семейный ресторан внизу, куда часто заходил на завтрак. Отсюда уже виднелись величественные пики Миланского собора, но эти места чудесным образом обходили толпы галдящих туристов.
Наслаждаясь тишиной, мужчина пару часов проработал над новым проектом. Со дня на день должно было прийти оборудование для усиления охранной системы художественной галереи, где намечалась крупная выставка именитых художников и прибытие многомиллионных полотен. Джорджио любил свое дело и, закрыв ноутбук, удовлетворенно улыбнулся.
Взглянув на часы, мужчина вспомнил, что до полудня обещал заглянуть к достопочтенной синьоре Мартине. Хитрая пенсионерка не уставала придумывать предлоги, чтобы заманить в свою пекарню молодого обеспеченного холостяка. В этот раз у нее в очередной раз вышла из строя камера наружного наблюдения.
– Доброго дня, синьор Аридо! – едва дверь открылась, наполнив помещение перезвоном колокольчиков, радушная женщина с неожиданной легкостью для ее габаритов вынырнула из-за стойки. Маневрируя между столами, она решительно приблизилась к мужчине. – Да хранит вас святая дева Мария! Вас и ваши золотые руки!
Ее внучка Фредерика, напоминающая румяный пирожок, не хуже тех, что лежали на прилавке, явно засиделась в старых девах и всякий раз заливалась румянцем в присутствии Джорджио. Однажды синьора Мартина «случайно» заперла их двоих в кладовке, но кроме обморока своей внучки, а та знатно перенервничала в замкнутом пространстве, ничего не добилась. Для Джорджио эта ситуация тоже не была приятной, ведь никаких видов на Фредерику он не имел. Но даже после этого отказать в помощи двум одиноким женщинам, ничего не смыслящим в электронике, ему не позволяла совесть. Это Италия, здесь даже соседи жили одной большой дружной семьей.