лицо. – Не думай, что ты сможешь уйти с тренировки.
– Вот блин.
Мэтт обучает меня серии выпадов и приседаний и других кошмарных упражнений,
заставляющих мои ноги гореть огнем.
– У тебя действительно хорошо получается, – говорит Мэтт, когда я заканчиваю серию
прыжков. – Как думаешь, сможешь пробежать полностью десять миль в субботу?
Часто дыша, я наклоняюсь, опираясь руками о колени.
– Я постараюсь… но, Мэтт?
– Мм-хмм?
Каждую неделю забеги все тяжелее и тяжелее. Я сплю все больше и больше. Больше
боли и ломоты возникает каждый день. Если так будет продолжаться, я должна пойти
дальше и купить пожизненный запас ибупрофена.
Есть ли у меня вообще предел?
43
N.A.G. – Переводы книг
– Я боюсь, что не смогу осилить его полностью, знаешь? В последний раз, когда я
бежала десять миль, мне было реально плохо.
Мэтт похлопывает меня по спине.
– Я бы волновался, если б ты не боялась.
***
– Теперь, кто хочет купить коврик для ванной?
Я стону. Такое ощущение, будто все шиворот-навыворот: я еще даже не выбрала, какие
занятия буду посещать, но вынуждена решать, должна ли запастись мультиваркой или
гладильной доской.
Сидим в закусочной и уже больше часа обсуждаем нашу комнату в колледже с
Ванессой, Келси и ее кузиной Игги– самопровозглашенным хипстером.31 Она говорит, что
каждый, у кого есть байк с более чем одной передачей, утверждающий, что он хипстер, на
самом деле не хипстер.
Ну кто ж знал?
Когда чуть ранее я села в их кабинку, рот Келси открылся, и она свирепо посмотрела на
Ванессу:
– Энни твоя соседка по комнате?
– Ты не сказала ей? – воскликнула я.
Взгляд Ванессы заметался между нами.
– Я сказала тебе, что моя соседка придет, чтобы встретиться с нами, разве нет?
– Могла бы и сказать мне, – ответила Келси, нахмурив брови. – У меня есть свое
мнение о том, кому жить в нашей квартире.
– Я подумала, это было бы неплохо для всех нас, – сказала Ванесса, прикусив губу.
– Как проживание с ней может быть неплохим для меня? – прошипела Келси.
Мое лицо загорелось.
– Это потому, что я живу в трейлере?
Келси посмотрела на меня что-за-нах взглядом.
– Конечно нет. Это потому, что мы больше не друзья, Энни.
Мы были бы ими, если бы ты не променяла меня на Ванессу и не пустила тот слух,
что я встречалась с Кайлом даже после того, как ты заявила, что любишь его.
– Прекрасно, без разницы, – сказала я и встала, чтобы уйти. Пойти на риск и жить со
случайной соседкой должно быть лучше, чем все это.
– Я не хочу жить с незнакомкой, Келс, – заныла Ванесса. – А мой брат тоже не возьмет
меня к себе. Он скорее заставит меня и дальше жить с нашим папой.
Келси посмотрела на Игги, которая была занята тем, что строила домик из наших
пакетиков с сахаром.
– Ладно, – сказала Келси, и я медленно села обратно, желая, чтобы она никогда не
переезжала из Оукдэйла. Если бы она не уехала, во мне бы никогда не зародилось
смущение и я бы не начала отклонять ее приглашения переночевать. Я бы не стала
отдаляться от своей подруги. Насколько бы отличалась моя жизнь от нынешней, если бы
она не переехала?
Часом позже мы словно участвуем в переговорах о мире на Ближнем Востоке.
– Я не повезу коврик для ванной, – вступает Игги. – Я уже сказала, что привезу шторку
для душа. У меня есть одна с черепами.
Келси, Ванесса и я замолкаем и смотрим друг на друга.
– Я возьму коврик для ванной, – говорит Ванесса.
– А я возьму другую шторку для душа, – говорю я.
– Договорились, – говорит Келси.
– Эй, – восклицает Игги. – Я хочу свои черепа!
Келси ставит зеленую галочку в своей таблице с цветными пометками, в которой
расписано все, что нам нужно купить для колледжа. Рядом с тем, что привозит Келси,
стоят оранжевые галочки – к этому времени ими уже помечены кофеварка, веник и
чистящие средства. У Ванессы зеленые, а у Игги синие. Мой цвет фиолетовый. Цветные
маркеры Келси разложены на столе по прямой линии.
31Человек, презирающий условности.
Миранда Кеннелли
Дыши, Энни, дыши
– Как получилось, что тебя назвали Игги? – спрашивает Ванесса, закидывая в рот
побольше картошки фри с сыром.
Игги щурится на нас сквозь толстые стекла очков и поправляет кожаные ремешки,
обвивающие ее руку.
– Мои родители назвали меня в честь ночи, в которую я была зачата. Они были на