его хихикающим, как какая-то маленькая девочка. И до конца дня он и его друзья
15
N.A.G. – Переводы книг
прикрывали головы, когда я проходила мимо них по коридору: «Это волейбольная
ведьма!» – кричал Кайл.
Для меня четырнадцатилетней это было смертельным унижением. Поэтому я
отомстила. На следующий день в спортзале я опять была подающей в волейболе и снова
двинула Кайлу мячом по голове.
Он пригласил меня на школьные танцы в ту пятницу.
Вскоре у нас стало все серьезно, и мама была недовольна этим: «Ты закончишь тем,
что забеременеешь в шестнадцать, как Уилла, которая живет на нашей улице», – так
она говорила каждый раз, когда ловила нас за поцелуями. Она думала, что если я
останусь с ним, то никогда не выберусь из трейлерного парка Оукдэйла: « Никогда не
рассчитывай на парня, Энни. Полагайся только на себя, поняла?» – говорила она.
Но мне нравилось быть с ним. Мы любили сидеть, свернувшись калачиком перед
телевизором с миской попкорна. Или когда он сидел на диване, играя в Ассасин Крид, а я,
прислонившись к нему, погружалась в новый детектив, взятый в библиотеке. Мы всегда
чувствовали себя непринужденно друг с другом, будто больше нам никто не был нужен.
Мы встречались больше трех лет, несмотря на то, что были абсолютно разными: я
делала домашнее задание каждый вечер без исключения и вкалывала официанткой,
чтобы скопить на колледж, а он жил в микрорайоне Роял Трэйл, делал домашку в
десятиминутные перерывы между уроками, пробегал милю, участвуя в региональных
финальных забегах и хотел работать пожарным, как и его отец.
Он хотел, чтобы наше «навсегда» началось сразу после старших классов. Он хотел
жениться на мне.
Из-за этого у нас разразился грандиозный скандал.
Мы были в месте, где впервые поцеловались – в автомобильном кинотеатре,
крутившем старые фильмы. Это до сих пор одно из самых посещаемых мест во
Франклине. Как девятиклассники, мы были слишком молоды, чтобы водить, поэтому
постоянно ходили туда пешком. Это стало нашим местом.
Став старше, Кайл начал подрабатывать там на выходных и мог тайком проводить
меня туда.
В том сентябре мы только перешли в выпускной класс. На выходных мы смотрели
Форрест Гампа в этом кинотеатре, и во время своего любимого момента, когда Форрест
решил пробежать через всю страну по неизвестной причине, Кайл прошептал мне на ухо:
– Выйдешь за меня?
Мы были влюблены, и я не хотела терять его, но не могла представить замужество до
поступления в колледж. Моя мама работала кассиром еще до моего рождения, отец
сбежал, когда я была еще маленькой, и поэтому для себя я хотела большего. Если бы все
было так, как хотел того Кайл, то мы бы съехались и завели малышей уже через неделю
после вручения дипломов.
– Мы уже говорили об этом, – ответила я дрожащим голосом, – ты же знаешь, я не
готова.
Он медленно опустил руку в карман джинсов. У него там кольцо что ли?
– Твой ответ «нет»? – прошептал он.
– Я не могу. Ты же знаешь, я хочу…
– Если бы хотела, сказала бы «да»!
– Кайл, я хочу подождать, пока не поступлю в колледж и не найду работу.
– Я позабочусь о тебе!
– Речь не об этом…
– Или ты любишь меня и хочешь выйти за меня, или между нами все кончено!
– Как ты можешь ставить меня в такое положение? – заплакала я.
Он чувствовал себя преданным, таким раненым, что порвал со мной.
А я так сильно по нему скучала, что сводило желудок и было тяжело дышать. Пицца
вкусом напоминала брокколи. От музыки болели уши. Я не знала, чем заняться между
занятиями. И с кем я должна была ходить? Моя доска для заметок давно превратилась из
залепленной нашими с Келси фотографиями, на которых мы забавляемся с косметикой
наших мам, в доску с фотографиями, на которых мы с Кайлом обнимаемся и целуемся. И
кому я должна была говорить «спокойной ночи», прежде чем идти спать?
И в то же время наш разрыв действительно меня разозлил. Как он посмел выбросить
на ветер три года только потому, что я была не готова к замужеству? Почему он не мог
Миранда Кеннелли
Дыши, Энни, дыши
уважить мою мечту поступить в колледж, найти работу, где я могла бы зарабатывать