— Дочка, если бы что то случилось, мы давно уже знали, — и я понимаю что он прав, кому как ни родителям сообшили бы если бы не дай Бог что то случилось.
— А его друг Дима, Дмитрий…
— У него тоже выключен телефон….дочка, как там мама?
— Еще ничего неизвестно, никто не выходит, я сума сойду скоро, — я отклоняю вызов. Набираю еще раз Алекса, абонент вне зоны доступа. Слезы отчаяно катятся по щекам. Голова трещит, время беспощадно стоит, как будто весь мир спит, ничего не происходит. В висках стучит, мозги готовы выпрыгуть наружу. От неизвестности я теряю самаконторль, падаю на диван. Больные ходят туда сюда, с тарелками, с чащками, со стаканами и я понимаю, что время обеда. А я даже кофе не пила. В животе урчит, напоминая о том, что надо бы покушать. Но мне сейчас не до еды, кусок в горло не полезит, пока не станет известно как мама и где Алекс. Сердце бешенно колотится, предвещая беду. А может у меня уже паника? Чувство тревоги нарастает с каждым ответом робота, о том что абонент вне зоны доступа. Никогда такого не было, чтобы у Алекса не работал телефон. Что то случилось, я знаю, и его отец скрывает это от мнея, у него дрожал голос.
— Алло, дочка, как ты там? Ты хоть ела? — я не успеваю звонить его матери, она тут же отвечает с первого гудка. Ее голос мне тоже кажется тревожным и дрожащаим.
— т. Тонь, вы что то знаете? Где Алекс?
— Нет, я сама волнуюсь, — она плачет? — дай я поговарю, а то ты сейчас….голос его отца на заднем фоне, — дочка, ты бы поела что нибудь, тебе заказать еду? — говорит уже его отец, и слышу его тяжелые вздохи. Да что происходит?
— ВЫ что то знаете, не говорпит мне?
— Дочка, еслибы знали, сказали бы, разве заставили бы тебя волноваться? — и в этот момент открывается дверь, из операционной выходит врач, — я перезвоню, врач наконец вышла.
— Здравствуйте. Я дочка Аси Довгань, как она? — руки трясутся как у алкоголика.
— Здравствуйте. Сейчас она в реанимации.
— С ней все плохо? Почему в реанимации? — слезы бегут по щекам.
— Да что же вы так реагируете на слово реанимация? — она помогает мне сесть рядом, сама садится на соседнее кресло, спускает маску, трет переносицу, я вижу по ее глазам как она устала, — она отходит после наркоза, и сутки будет в реанимации.
— Вс прошло успешно? Что с ней было?
— К сожалению мы удалил матку. Опухоль была слишком большая, но мы оставили ей яичники.
— Опухоль? — я открываю рот, от удивления.
— Да, не бойтесь вы. У нее была миома матки. Обычно это доброкачественные опухоли, но все равно отправили материал на гестологию. Ответ будет через десять дней. Операция была успешной, правда ваша мама ругалась на нас, — при этом она смеется, — когда была под наркозом, она замерзла, и ругала нас…….
— Ей было холодно?
— Нет, это было действие наркоза.
— Могу я ее увидеть?
— Нет, туда нельзя. С ней опятная медсестра, которая не даст ей спать около двух часов, а потом я уверяю вас, она проспит до вечера. Все будет хорошо, вы не волнуйтесь.
— Я бы очень хотела ее увидеть ее. хоть мельком.
— Зачем? Поверьте мне, с ней все в порядке, вам тут делать нечего, поэтому приходите завтра.
— Я никуда не поеду, можно я посижу тут подожду? — в этот момент я замечаю знкомую мужскую фигуру в проеме дверей. Стас, водитель Алекса. На нем нет лица, белднеый или желтый. Я подрывасю с места.
— Что ты тут делаешь? То есть….есть новости от Алекса…?? — он молчит, врач встает, я возврашаюсь к ней.
— Идите домой, вы ни чем не поможете сидя тут до завтра, с утра приедете, она будет уже в палте, — врач прошается и отклоняется.
— Стас…
— Амаля… не знаю как вам сказать, вам лучще присесть, — он подталкивает меня к дивану, но я не иду.
— Говори уже, я не собираюсь тут сидеть!
— Алексей Александрович….он….. Алекс…он мне шею свернет если с вами что то случится.
— Что может со мной случится? Мы в больнице, если ты не заметил. Говори, ты знаешь где Алекс? вы ухнали что то про него…не томи уже……
— Он вообшем, сейчас он в порядке….он просил передать, то есть сказал мне сказать так, чтобы вы не испугались…
— Ты пугаешь уже. говори!
— Он попал в маленькое ДТП, он в больни………..- я дальше ничего не слышу. Проваливаюсь в темноту.
Открываю глаща лежа в какой то палте…пустой.
— У вас упало давление, мы вам сейчас сделаем укол, вы полежите пару часов, придете в себя и уйдете, вы наверное сильно утомились, — говорит медсестра, набирая в шприц какое то лекарство.
— Мне ничего не надо, я встаю, сажусь на кровать, — Стас, который стоял в дверях сразу бежит ко мне, мы поедем. Мне надо ехать, — чувствую легкое головокружение, — Стас помоги мне.
Делаю прау шагов, не в силах идти дальше хватаюсь за руку Стаса, который молча понимает все, берет на руки, и со словами:
— Да простит меня Алекс и не прибьет, — спускает меня вниз. Ни смотря на все уговоры врача, теперь чтобы я осталась, полежала пару часов, поела. я все же ушла. То есть Стас меня увез. В другую больницу.
С помощью Стаса, поднимаемся на лифте на нужный этаж, благо в этом здании он раюотает. В коридоре я застаю отца Алекса.
— д. Толя, вы тут, вы знали?
— Прости дочка, я не мог сказать…мы не могли сказать, не по телефону, тем более когда ты в таком положении, когда ничего неизвестно, что с маой….как она?
— С ней все будет хорошо, — я злюсь и обижаюсь.
— Не злись, он ждет тебя. В палете, проходи. Только ты не бойся, у него перевязана голова, не большой поре. А так легкое сотресение, врач сказал, чтобы благодарили Бога, он родился в рубашке.
Глава 23
АЛЕКС
Дэмон…хочется его прибить. Мало того, он втянул меня в это дело, в котором я ни черта не понимаю, так он для чего то разрешал там оставатся рабочим ночевать. В такую то погоду. Сказал это временно, пока он не найдет им жилье. Черт. Иди теперь расхлебывай.
— Алекс…прросыпайся уже черт тебя побери, — бурчит в телефон Дэмон, а еще с просни не соображу кто и для чего звонит в такую рань. Амалька нежно посапывает, плотно прижавшись попой мне в бок. Милая моя и красивая. Улабнулся, — блядь Алекс! — голос Дэмона заставил меня проснутся, — нужно ехать на стройку. Туда уже едут все, полиция, скорая и уже какие то эксперты, хз. Кароче я выезжаю, приезжай на стройку.
— А что случилось? Повтори еще раз…
— Блдяь, отрови свой зад от крровати и едь, там завалилась стена. перегародочная, задаваила рабочих……есть пострадавшие.
— Дэмон, черт тебя подери! Как стена может завалится? — бурчу, но встаю одеваюсь.
— Там разберемся, давай скорей, я уже выехал, — он выключает телефон. Целую Амальку, и выхожу.
— Ты чего не спишь? — встречаю отца на кухне, — мне ехать нужно, там что то случилось на стройке, — не дожидаюсь его ответа, — Амальку не буди, но как проснется скажи куда я уехал, пусть наберет как проснется.
— Хорошо, надеюсь ничего серезного.
Я пожимаю плечи, выхожу.
Дороги скользкие. в машине даже холодно. Я не ждал пока она прогреется, выехал. Туман, ничего не видно. Давлю на газ до максимума, врубаю радио, чтобы окончательно проснутся, в голове уже ищу опытных экспертов, юристов чтобы выкрутится из случившегося. И молю Бога чтобы рабочие не сильно пострадали, ибо у понимаю у всех семьи, жены дети, родители. Дай Бог все обойдется. Пропускаю момент появления фар перед глазами, полностью погружаюсь в мысли, думаю и отм что компенсацию постарадавшим семьям объязательно надо выдать. пока их мужья, сыновья опять не встанут на ноги. Хотя я еще ничего не знаю, степень полченных травм. Встречные фары слепят, светят всслепую и двигаются прямо мне на встречу! По моей полосе, но похоже машина движушаяся мне на встречу едет сама по себе, либо водитель уснул, либо он не потерял управление над машиной. Я как мог уворочивался от удара. Удара можно было бы избежать, но меня занесло на обочине, и чтобы не врезатся лоб в лоб я свернул на право, я бы избежал столкновения, повернув на обочину, но встречная машина будто следовало за мной. Стук, треск, машину перевернуло, я крутился в салоне, головой ударился несколько раз, но не вырубился пока в область живот сильно и больно что — то не надавило. Тогда от боли я и потерял сознание. Очнулся в карете скорой помощи. Что то говорил, или мне казалось что говорил. Врач или медработник, не пойму только и говорила, чтобы я молчал и ничего не говорил. Я просыпался и терял сознание несколько раз. Пока один раз уже не открыл глаза в палате. Возле меня уже стояли папа, мама и Стас. Мама сидела и вытерала платком глаза.