— Больше ничего не будет… — Сухо звучит, и она отшатывается.
— Не верю. Ты просто расстроен.
— Принцесска, уходи, пока я не кинул в тебя вазу. Ты меня достала. — Слова лезвием по языку, но иначе она останется и попытается уговорить меня. — Пошла вон! Или ты с первого раза не понимаешь?! — Рука уже тянется к вазе, из которой только сегодня убрали цветы.
Шагает к двери, но смотрит на меня, как на убогого. Столько обиды и боли в ее глазах, что мои застилает пеленой, и чтобы моя девочка этого не увидела, все-таки дергаю вазу и кидаю. Успевает закрыть дверь. Осколки. Боль в спине от резкого движения.
Все.
Больше не моя.
У нее своя жизнь.
Счастливая и беззаботная.
А у меня…
Больше ничего не будет…
Глава 42. Старый друг лучше новых двух
Вхожу в особняк, который так любезно снял папочка, и останавливаюсь в огромном холле. Теперь мне предстоит жить здесь, пока не наступит тот самый день. Руки начинают дрожать, но я медленно вдыхаю и выдыхаю, прикрыв глаза.
Терапия не дала результата. Наоборот. Самочувствие ухудшилось.
Сегодня в очередной раз взяли анализы и отправили домой. Только здесь пусто. Папа занимается какими-то делами со столичными партнерами. Мама разъезжает по делам благотворительного фонда, а я…
Я рисую, чтобы окончательно не свихнуться от одиночества.
Пусть они звонят каждый день, узнают, как я, но ощущение безысходности не покидает, а еще…
Сейчас во мне поселилось самое гадкое чувство, какое можно представить. Страх.
Если раньше я не осознавала, что в какой-то момент просто могу перестать дышать, то на данный момент это ощущение топило меня. Заставляло дрожать так сильно, что приходилось успокаиваться. Медленно вдыхать и выдыхать. Это помогало, но ненадолго.
Я постоянно думала о том, чем все закончится.
Учебы нет. Остались лишь холсты, с помощью которых я могла выразить свои эмоции. Утопить их в краске. Только сколько бы не водила карандашом или кистью, получалось в итоге одно — Леша.
Иногда картины были темными. Настолько мрачными, что сердце замирало. Другие наоборот светились, и это радовало. Я знала, что Богданов в столице. Совсем рядом со мной, но в то же время так далеко…
Даже порывалась съездить к нему, но вспоминал его слова, полные злости глаза, и сразу оседала на пол.
Несколько месяцев прошло, а я так и не могла научиться переживать ту боль. От слов. От действий.
Понимала, что он сделал это намеренно, но неуверенная в себе девочка внутри меня зажималась в угол и плакала.
А потом наступал момент слабости. Она проникала в каждую мышцу. Буквально пропитывала их. Я ложилась на постель и бесцельно лежала, ничего не делая. Практически не шевелилась.
Позволяла мыслям оседать в голове, но не плакала.
На это просто не было сил.
— Светлана Владимировна, я накрыла на стол. — Голос женщины, которую нанял отец, выводит из размышлений, и я приподнимаю голову, чтобы кивнуть, но она не уходит и мнется на пороге. Странно, только я за все эти дни так и не спросила ее имени. — И еще… К вам пришли.
— Кто? — Хмурюсь, присаживаясь на край постели, и поправляю платок, который слегка съехал на лоб.
— Молодой человек. Очень вежливый. — Женщина улыбается, а я не успеваю выразить свое недовольство, потому что она уходит, оставляя меня в полнейшем недоумении.
Кто может прийти? Какой еще молодой человек?
Может, курьер от папы.
Или?
Сердце замирает от предположения, но ведь такого не может быть. Богданов вычеркнул меня из жизни, как и всех остальных. Хорошо, что на операцию согласился. Не знаю, кто его переубедил, но папа сказал, что мой парень принял помощь с распростертыми объятиями и слова против не выразил. Сомнительно… Очень…
Только проверить я не могла.
Даже набирала его номер несколько раз, но абонент был недоступен. Скорее всего Леша попросту сменил номер телефона, или намеренно внес меня в черный список. Если да, то очень обидно.
Я спустилась вниз и, когда увидела знакомую фигуру, замерла на последней ступеньке.
— Ты что здесь делаешь?
Орлов собственной персоной хмуро изучал мое бледное лицо. Красотой я последнее время не блистала, да и не хотелось. Видят меня лишь врачи, поэтому я особо не старалась.
— Привет, Светик! — Саша шагнул вперед, а я продолжала стоять и смотреть на него, как на призрака.
— Как ты узнал, что я здесь?
— М-да, я думал ты остыла за это время. — Друг усмехнулся, но шагнул еще ближе, поглядывая на меня с нескрываемой жалостью. — С отцом приехал по делам. К твоему зашли, и я его разговор с врачом услышал. Почему ты не сказала, Свет? Мы же вроде друзьями были…