Нарим послушно поддалась и аккуратно провела ворсом кисти по волосам. Кончики от обилия краски слипались, девушка вообще была неуверена, что после этого раствора волосы парня не сгорят, не отвалятся или что-то подобное. Она с усердием прокрашивала каждую волосинку на чёлке, искренне надеясь на то, что всё же с его копной всё будет хорошо.
– Хватит, всё готово, – с сожалением сообщила Нарим.
Тэён наклонил голову в бок и, прикрыв глаза, подался немного вперёд. На всю левую сторону лица девушки легла большая ладонь, а губы соприкоснулись с губами напротив. Зелёная чёлка, что была предусмотрительно огорожена от чужого лица, ярким размашистым пятном пачкала тыльную сторону ладони, юноша старался не сокращать расстояние между лицами больше, чем было, так не хотелось ненароком измазать Нарим, в то время как его собственный лоб он уже так быстро не отмоет.
***
Юнхо открывал свой кабинет раннему пациенту без задней мысли, он и подумать не мог, что отворит дверь не абы кому, а Нарим, с которой распрощался только пару дней назад. После последнего разговора она не была расстроенной или подавленной, не смотрелась как человек, который регулярно страдает от ощутимых приливов воды, она выглядела вполне нормально и даже более того, хорошо. Даже слишком. Глаза сияли, лицо было свежим, выспавшимся, улыбка красиво обрамляла общие впечатления. Эта девушка словно каким-то чудесным образом стала прекраснее с их последней встречи.
– Нарим, у тебя всё хорошо? – поинтересовался прямо с порога немного заспанный и уставший психиатр.
– Доктор, а Вы верите в удачу цветов? – ослепительно улыбнулась девушка.
Этого ещё не хватало… Он только решил, что она адекватная, надо же было так сразу испортить о себе впечатление…
– Слушай, я не хочу тебя лечить, правда, иди домой, – проворчал мужчина, отходя от дверного прохода.
– Я пришла попрощаться, – сообщила гостья, проходя за мужчиной вглубь кабинета. – Я больше не приду сюда. Даже если я чего-то не знаю, и Вы сможете мне это дать… Я понимаю, наверняка осталось ещё за кадром много страшных вещей, о которых Вы в курсе, ведь так? Но я не хочу знать ни один из этих секретов. Я хочу просто жить, пока живётся.
Юнхо беззлобно хмыкнул и присел на край стола, задумчиво окинув взглядом пациентку… Больше не пациентку.
– Ты знаешь, если вдруг что, ты можешь прийти за советом, я не прогоню.
– Спасибо, Вы хороший человек, – склонилась девушка в поклоне.
Юнхо зачем-то склонил голову в ответ, и губы его растянулись в обворожительной улыбке. В тот же миг в дверном проёме появилась незнакомая девушка, а лицо доктора подёрнулось испугом. Нарим обернулась на гостью и внимательно осмотрела ту. Немного худощавая, она была облачена в красивое голубое платье, отлично подчёркивающее выразительную тонкую талию и миниатюрную фигуру. Незнакомка, завидев Нарим, резко застыла в проходе и нервно схватилась пальцами за выцветшие зелёные кончики своих волос. Сора не решалась пройти вперёд, девушка боялась быть узнанной, однако это вряд ли было возможным, ведь яркий макияж был в прошлом, а без него узнать в ней ту самую Сора было бы проблемно.
– Это моя жена, – встрял в тишину Юнхо, поднявшись с края стола, – Мин Инджи. Красивая, правда? – сообщил он, направляясь в сторону внезапной гостьи.
– Очень, – подтвердила Нарим, неловко подтянув на плече сумку с книгами.
Сора не нужно скрываться. У неё теперь новая жизнь, в которой она может всё. И в этой жизни никто не узнает о том, что ей пришлось пережить. Уж Юнхо об этом позаботится.
***
Усок непонимающе смотрел в глаза Тэёна и не решался о чём-либо спросить. Это было бы как-то неловко, этот парень наверняка дорожил своими секретами, и любопытство консультанта тут явно было не к месту.
– Я ведь могу на тебя положиться? Мы же друзья? – растянулся в очаровательной улыбке Тэ, уложив большую горячую ладонь на плечо парня.
– Да, ладно, без проблем, – неуверенно кивнул Усок.
– Вот и отлично! Спасибо! – воскликнул Тэён, а консультант аж дёрнулся да рассмеялся нервно.
– Ты очень странный, правда… Возможно, самый странный из всех, кого я встречал когда-либо. Яркий такой, непредсказуемый, немного безумный, разносторонний.
– Знаешь, я всё-таки решил, что не буду записывать песню, – грустно вздохнул Тэ, взлохматив зелёную чёлку, из-под которой показались бледно-салатовые следы на весь лоб, смыть которые до конца ему так и не удалось, хотя он плохо старался, если честно.
– Но почему же? – изумился Усок. – Ты ведь грезил этим так долго. Это ведь твоя мечта.