Я старалась не смотреть в его глаза. Слишком больно мне бы было увидеть в них сейчас презрение или усмешку. Я не знала, зачем он пришёл, может и вправду захотел поиздеваться надо мной, но даже если это и так, чёрт побери, я на всё согласна, лишь бы вот так как сейчас чувствовать повисший в воздухе аромат его одеколона, и ощущать жар, исходивший от его тела.
- Следил за тобой, - хрипло произнёс он, и я почувствовала, как по всему моему телу прошла волна дрожи. Как же я скучала по этому голосу...
- Зачем? - не выдержав, я подняла на него затуманенный от слёз взгляд и тут же срослась с полом. Нет, в его глазах не было ни капли усмешки, в них было какое-то совсем другое чувство....Только вот, какое?
- Я всё знаю.
Только сейчас я поняла, зачем он приехал. Он всё знает. Знает об этих чёртовых анализах, и вот почему он здесь. Ему меня жалко. Это банальная жалость. Самое скверное из чувств. А я как дура, на что-то понадеялась...
- Если ты меня жалеешь, то не нужно. Не переживай, я со всем справлюсь.
Развернувшись, я, чувствуя, как всё внутри меня разрывается от дикой боли, собиралась как можно скорее избавиться от его взгляда на себе, но он резко перехватил меня за руку и грубо притянул к себе, впечатав в своё тело. В это мгновение всё для меня перестало существовать. Если это жалость, пусть жалеет. Если усмешка, пусть смеется. Только пусть находится рядом. Пусть позволяет касаться его тела, слышать под ладонями хаотичный ритм его сердца и пусть раз, пусть хотя бы ещё один раз позволит ощутить вкус его губ.
- Ты знаешь язык цветов? - хрипло прошептал он мне куда-то в шею, и я уловила в его голосе дрожащие нотки. - Белые розы...это значит: с первого взгляда. Любовь с первого взгляда и до последнего вздоха. Я люблю тебя.
В жизни каждого человека бывают такие моменты, которые он будет помнить до конца своих дней. Они пропитаны целым взрывом будоражащих душу чувств и навсегда оставляют яркий отпечаток в нашем сознании. И неважно, что это были за моменты. Те от которых слёзы рвут душу на части, или те, что порой заставляют нас святиться ярче ангелов с небес, но их никогда не забыть. Не через год, не через пять, не на последнем вздохе угасающей жизни. Дрожащими пальцами я очертила контуры его гордого подбородка, боязливо, едва касаясь, дотронулась до губ, умирая от страха, что вот сейчас он меня оттолкнёт или я очнусь от этого небывалого оцепенения, и всё что происходит, окажется лишь сном. Но я не просыпалась, и он меня не отталкивал. Я чувствовала, как дрожат его, обнимающие меня за талию ладони, как дёргается кадык на его горле от безумного волнения, как бешено, колотится его сердце в груди. Я не знаю, что именно я испытала, когда, наконец, решилась, заглянуть в его глаза, но я точно и совершенно чётко поняла: моя жизнь, именно сейчас, именно в эту минуту разделилась на 'до' и 'после'. Он вернулся. Он простил. Он снова со мной, и ничего в этой жизни мне больше и не нужно. С ним уже ничего не страшно. Я знаю, нет, я чувствую, чувствую каждой клеточкой своего обезумевшего тела, что этот мужчина - хранитель всех моих чувств. Я подарила ему всё: каждый свой вздох, каждый взгляд, каждый удар своего переполненного счастьем сердца, и только он, он один до конца жизни будет срывать с моих губ короткое, но переворачивающее душу слово 'Люблю'.
- Люблю... - дрогнувшим голосом прошептала я, и почувствовала, как его тело содрогнулось от мощнейшего заряда электрического тока. - Я люблю тебя...
- Ещё, - хрипло, вызывая ураган, сносящий все грани реальности чувств, произнёс он, сильнее стиснув пальцы на моей талии.
- Люблю тебя, - ощутив его судорожный вздох в паре сантиметрах от своих губ, я почувствовала как тончайшая грань между реальностью и свергающим в бездну сумасшествием рассыпается на миллиарды крохотных кусочков. - Я безумно тебя люблю.
Ещё секунда и весь мир перестал для меня существовать. Жадные требовательные губы с безумной дикостью смяли чуть подрагивающие губки в испепеляющем страстью, нежностью, болью и вырывающей сердце из груди любовью поцелуе. На пол с грохотом упал его портфель и последовавший вслед за ним букет роз, а ещё черед секунду, когда Игорь с полу-стоном, полу-рыком пригвоздил меня к торшеру, на линолеум полетела разбившееся вдребезги статуэтка. Именно в эту минуту я отключилась от реальности, и перестала воспринимать всё происходящее. Чётко, я понимала только одну вещь: я нуждаюсь в нём, я нуждаюсь в этой близости, сейчас, немедленно, сию же минуту. Мне мало всего. Мало его жадных диких поцелуев. Я хочу, чтобы он прокусывал мне губы до крови. Хочу, чтобы до утра выбивал из меня крики наслаждения. Хочу, чтобы заставил меня охрипнуть от стонов и жалостных всхлипов мольбы. Хочу, Господи, как я хочу, снова почувствовать его...