- Вы скоро вернётся? - голос хриплый, и скрыть в нём дрожащих ноток маме не удалось.
- Как только на этот свет появится ваш внук, и мы убедимся, что с ним всё хорошо.
Поцеловав меня в макушку, Игорь протолкнул меня к залу ожидания. Прежде чем в толпе размылся образ обхватившей себя за тонкие плечи женщины, я успела послать ей лишь отблеск слабой улыбки.
- Полёт, наверное, будет утомителен для тебя. Может, сходим в кафе? Оно тут, на втором этаже. Кормят вполне прилично. Чего бы тебе хотелось покушать?
Всем своим существом я чувствовала, что он пытается держать голос отстранённым, даже немного холодным, только вот, несмотря на всю свою непробиваемую натуру, не может скрыть проскальзывающих между слов ласковых ноток. И от этого я не смогла сдержать слабой улыбки. Первой за несколько часов.
- Ничего. Больше всего на свете мне сейчас хочется, чтобы ты меня обнял.
Несколько секунд Игорь сидел неподвижно, а потом, с такой мордочкой, словно: 'ну ладно, напросилась, иди уже сюда', притянул меня себе на грудь. Наверное, никогда больше, как в эту минуту, я не ощущала такого сильного, пробирающегося в каждую клеточку моего тела чувства защищённости.
Следующие несколько дней мы провели как в диком парке аттракционов. Только мы остановились в отеле и разгрузились в нашем номере, как Игорь сразу потащил меня по кабинетам врачей. Где мы только не были. И везде нам выдавили по целой стопке бумажек, которые нам надо было передать в другие отделения, и так по кругу. Больше всего меня бесило, что я ни черта не понимала по-немецки, а Игорь толком мне ничего и не рассказывал. И это навевало не самые лучшие предчувствия. Ведь тогда выходит, что любо всё очень плохо, и он не хочет меня расстраивать, либо он, как и говорит мне, на самом деле пока толком ничего не знает.
За всю первую неделю, что мы провели в Германии, мы не касались темы Руслана. Несколько раз я пыталась с ним о этом заговорить, но он всячески от этого увиливал. Я видела, что ему было очень тяжело. Как бы он не пытался от меня это скрыть, я чувствовала, что он на грани. Наверное, поэтому, чтобы избежать любых разговоров касающихся той ночи, он сломя голову носился по больницам. И это принесло свои плоды. Всунув взятки всем, кому только было можно, Игорь выбил для нас консультацию с врачом, к которому записывались за несколько месяцев вперёд. Я как сейчас помню то утро. Он словно с ума сошёл. Разбудил не свет не заря, чуть ли ни силком впихал в меня завтрак, а потом потащил в клинику. Если быть совсем откровенной, то я параноики Игоря не понимала. Малыш внутри меня ввёл себя, как и всегда. Иногда 'бурчал', когда я расстраивалась из-за чего-то, и что называется, мирно тёрся о стенки животика, когда появлялась лишняя минутка отдохнуть. Я не чувствовала, что его атакует какая-то страшная болезнь, и очень надеялась, что всё это, всего лишь домыслы врачей, ведь до рождения ребёнка нельзя было точно определить болен он этим муковисцидозом или нет.
- Не ной, сейчас встретимся с врачом и заедем в какое-нибудь кафе. Обещаю, долго мы в больнице не задержимся, - крепче прижав меня к себе, заверил Игорь, постучав в белоснежную дверь кабинета с аккуратной табличкой '332'.
- Ты всегда так говоришь, - обречённо вздохнула я, войдя в кабинет вслед за Игорем, и тут же впечаталась лбом в его широкую спину. Игорь застыл в самых дверях, огородив от меня проход. Уже через несколько секунд я увидела, как его ладони сжались в кулаки, а тело достигло высшей точки напряжения. Встав на цыпочки, я через его плечо попыталась рассмотреть, что же произошло, и чуть не онемела, когда увидела Руслана в паре шагов от нас. Мужчина, сложил руки в карманы белого халата и неотрывно смотрел на Игоря. Наверное, именно в ту секунду, когда я увидела пламенные, пропитанные ненавистью глаза обоих я поняла, сейчас в этом кабинете зародилась бомба медленного действия.
За последние несколько месяцев жизнь так хорошо меня помотала, что я уже практически перестала чему-либо удивляться. Но сейчас я не просто удивлялась, я прибывала в шоковом состоянии, поражаясь, как вообще могу стоять на подкашивающихся ногах и даже не смело, из-под опущенных ресниц наблюдать за выражениями лиц обоих мужчин. Их взгляды были прикованы друг к другу, но почему-то именно на себе я ощущала глаза этих разъярённых хищников. Хищников, не поделивших одну дичь. Зажмурившись до разноцветных кругов во взгляде, я медленно сосчитала про себя до десяти, и тяжело вздохнув, наконец, решилась поднять глаза на Руслана. Он изменился. Похудевшие скулы заросли щетиной. Взгляд тяжёлый, пробирающий до дрожи в костях. Под глазами появились круги, судя по всему от недосыпа. Видимо почувствовав на себе мой взгляд, Руслан резко повернул голову в мою сторону, и я ощутила, как всё тело парализовала волна страха. Господи, я так надеялась, что больше никогда его не увижу, а теперь...Он обо всём узнает. Нет, он уже догадался. Его глаза блестят гневом, почему-то перемешанным со слабыми искорками восхищения. Чёрт, чёрт, чёрт!