— Слышь, подруга, чья больше? — спросили у неё.
— Не моя точно, — огрызнулась Слава. — У Жанетты больше. Полный D.
— Твою ж… — окрысились девицы. От драки спасло появление компании мужчин. Разговор о груди продолжился, но уже в другом направлении.
Вздохнув чуть свободнее, Слава прошла вглубь и, наконец, увидела Жанетту. Как и предполагал Юрий, она была в красном и огромная грудь едва помещалась в лиф платья. Ореолы коричневых кружков уже торчали тёмными пятнышками на белоснежной коже, а она всё поднимала и поднимала руки в загадочном танце. Тело извивалось в такт музыки, а взгляд блестящих глаза пугал чернотой.
Глава 7. Девочка-рай
Бешеные ритмы сменились лиричными композициями, а Жанетта продолжала извиваться в полном одиночестве, но, похоже, это не смущало никого, кроме новичков. Она кайфовала от самой себя и не нуждалась ни в чьей поддержке. Первые десять минут Слава с любопытством рассматривала подружку Виты, потом начала нетерпеливо постукивать ногой, но, в конце концов, не выдержала и, подкравшись к ней, крикнула в ухо:
— Надо поговорить.
Жанетта в недоумении остановилась и завертела головой. Руки медленно опустились и, судя по всему, привычно прошлись по груди, оценивая ущерб, и подтянули лиф вверх.
— Чего надо? — брезгливо спросила знойная брюнетка, увидев ту, которая нарушила зажигательное шоу.
— Говорят, ты подруга Виты.
— Лучшая подруга. Единственная подруга. Ты кто? — Жанетта кивнула и ткнула пальцем Славе в грудь.
— Друг семьи, — соврала Гордеева.
— Заливаешь. У этой семейки нет друзей. Одни враги, — Жанетта снова закрутила головой, что-то выискивая. — Пойдём туда, друг семьи.
Подталкивая Славу в спину, она задала направление в дальний тёмный угол, где стояли кресла и маленькие диваны. Почти все места были заняты влюблёнными парочками, но для порядком захмелевшей Жанетты они не стали помехой.
— Кыш отсюда, зелень недозрелая. Рано юбки задирать. Стручки ещё не выросли, — она согнала подростков и плюхнулась на освободившееся место. Грудь выпрыгнула из платья. Пришлось старательно возвращать её на место. — Надо уменьшать. Вот скажи, друг семьи, зачем все силикон вставляют? Это ж наказанье.
— Я — не все. Предпочитаю родное, — усмехнулась Слава и присела рядом, с удовольствием вытянув ноги.
— Чего хотела?
— Узнать кое-что. Дядя Саша попросил узнать, с кем Вита жила семь-восемь месяцев назад.
— Кто? Дядя Саша? Козёл твой дядя Саша. Урод. Сначала из дома выгнал, потом денег лишил. Пусть скажет спасибо, что мир не без добрых людей…
— Почему из дома выгнал? — осторожно спросила Слава, немного пугаясь жаркой ненависти.
— Слышь, друг семьи, что ж ты ничего не знаешь? — подозрительно спросила Жанетта.
— Ну, почему же ничего не знаю. Просто я недавно приехала. Дядя Саша дружил с моими родителями в юности. Я приехала, чтобы в колледж поступить. Он меня приютил.
— Типа, домой пустил что ли?
Лицо у Извековой вытянулось, глаза округлились, рот приоткрылся.
— Не на улице же оставлять с чемоданами. Он один в доме.
— Конечно. Один он. Куда же он свою несравненную Дарью Алексеевну дел?
— В смысле? Его жена уже год как умерла. Вита даже на похороны не пришла.
— Чего ты несёшь? Да, она… Да такие… Врёшь ты всё, — огрызнулась Жанетта.
— Зачем мне врать?
— Не знаю. Хотя… Витка последний год сама не своя была. Слышь, пойдём на улицу подышим. Витка — коза. Бросила меня и свалила в Австралию. Подруга называется, — Жанетта быстро встала на ноги и, схватив за руку Славу, потащила её через толпу по лестнице к выходу.
По пути она расталкивала всех подряд, что-то кричала на нелитературном русском языке и откровенно соблазняла некоторых мужчин недвусмысленным движением грудью. Кое-кто из них успевал ей шепнуть на ухо и незаметно вложить в манящую ложбинку маленький пакетик. Слава летела следом и всё подмечала. Больше всего её пугали взгляды, которыми эти мужчины пронзали насквозь: наглые, сверлящие, оценивающе. Выбравшись из бара, девушка вдохнула чистый воздух и едва не закашлялась.
— Как же хорошо, — выдохнула Жанетта и протащила спутницу ещё несколько шагов до низкого бетонного ограждения.
После грохота бара тишина улицы давила на уши. Несколько человек стояли в стороне и пускали клубы едкого дыма. Жанетта стрельнула сигарету и затянулась.
— Куришь? — спросила она и шмыгнула носом. — Вот и Витка не курила. Чего ты там хотела?
— Не я. Дядя Саша просил узнать, с кем жила Вита семь-восемь месяцев назад, — повторила свою версию лжи Слава и присела рядом на холодный бетон.
— Ну, я так сразу и не вспомню. Давай считать. Месяц назад она жила на даче у Сёмы. Мы там вместе тусили. А до Сёмы у неё был Даня. Шикарный чел. Бабки рекой. Витка из него верёвки вила. А до него… — Жанетта задумалась, пуская струйки дыма. — О, до него вообще было круто. Витка тогда на седьмом небе от счастья летала. Всё-таки дуры мы, бабы.
— На кого же она запала? — спросила Слава и прикусила губу, предполагая ответ.
— Доктор Юр. Божественно, просто божественно. Не мужчина, а сказка. Она с ним дольше всех прожила, месяца два или три. Уже не помню. Сама всё и испортила. Сказала ему, что беременна. Думала, он её в ЗАГС потащит, а он пинка дал.
— Вита была беременна?
— С ума, что ли сошла? Кому это надо? Наврала, зараза моя любимая. Но очень правдоподобно. Прямо так тошноту изображала, что я сама чуть не поверила. Это зимой было. Точно. А вот осенью. Погоди. Осенью у неё был ещё один доктор. Только настоящий. Он работал в стоматологической клинике. У Витки тогда зуб разболелся. А звали его Ян. Да, Ян Ковальский. Тогда Витка в Польшу собралась эмигрировать, но… встретила доктора Юра. А кто был до него? Да, фиг их знает. Там один за одним. Как же было хорошо, — Жанетта поднялась с бетонной ограды и потянулась, бросая окурок. Неожиданно она замерла, уставившись в одну точку, а потом закрутилась на месте, выискивая кого-то. — Егор? Чёрт, Егор.
Её захватила такая радость, что на глаза накатили слёзы, а спустя мгновенье лицо потемнело, плечи опустились. Слава проследила за жарким взглядом и поняла, куда он был направлен. Прямо по курсу стоял мотоцикл. Сердце жалобно ёкнуло. Разум настойчиво отгонял мысль, что речь идёт о том самом Егоре, который ворвался в её жизнь, украл её жизнь, разбил её жизнь.
— Зараза! — в сердцах воскликнула Жанетта и достала из лифа пакетик, в котором белели две таблетки. Она закрыла глаза рукой и упала на бетон, словно ей отказали ноги. Пальцы сжали пакетик. — Проклятье. Глюки. Всё, крыша окончательно съехала. Хорошо, что Витку отец в больничку запер. Мне тоже туда пора. Я иногда думаю, что было бы, если бы Егор нас не бросил. Гад. Интересно, кому байк продал?
— Почему гад? — едва дыша от наползающего страха, спросила Слава. Она молилась, чтобы им оказался какой-нибудь другой Егор. Разве мало их на свете?
— Потому что всё из-за него. Мы дружили со школы. Я, Витка и Егор. Потом Витка в Принстон умотала, а мы остались. Правда, она очень быстро вернулась. Как же нам хорошо было втроём. Егор такую дурь подгонял качественную, не то, что эта дрянь, — вздохнула Жанетта и разжала ладонь. — А потом он вдруг решил, что влюбился. Смешно. Ведь он кроме своего байка, никого не любил.
— В кого влюбился?
— Вот именно, в кого? Не в меня и не в Витку. Вообще непонятно в кого. Где он её подобрал только? Даже фотку ни разу не показал. Так оберегал, словно боялся, что мы отнимем, сглазим или ещё чего. Мы были в шоке. А он реально влюбился и даже решил жениться. У Витки тогда крышу сорвало. Она тоже решила, что хочет замуж. Вот и вешалась на всех, несла чушь про беременность.
— А Егор? — шепнула Слава. Горло сдавливалось невидимой удавкой.