— Нас ждут, — сказал он, вздыхая. Недобрые мысли заполняли сознание. От предстоящего разговора зависело многое, в том числе отношения со Славой.
— Отлично. Доктор, выше нос. Ты же знаешь, что чем раньше поставлен диагноз, тем лучше помогает лечение.
Они одновременно вышли из машины и поднялись на крыльцо. Возле двери их встречал охранник, молчаливый суровый мужчина с недовольным видом. Он давно работал на Жилина и поэтому был одним из тех немногих, кто до сих пор остались при деле. Все они умели быстро выполнять задачи, но самое главное — молчали и хранили верность.
— Проходите в кабинет, — низким рокочущим голосом произнёс охранник. Несмотря на поздний час, он был одет в костюм и белую рубашку.
— Дорогу помню, — тихо сказала Слава и шмыгнула носом.
Её слова не возымели никакого действия, потому что гостям не позволено шастать по дому без сопровождения. Лицо охранника не выражало никаких эмоций, чем бесило и подмывало сделать какую-нибудь гадость, чтобы сбить спесь и чопорную вежливость.
«Как пить дать, злится на наш поздний визит, и хоть бы бровью повёл. Прямо-таки человек из нержавейки», — мысленно злилась Слава и сверлила мощную спину взглядом. Руки чесались ущипнуть хоть за что-нибудь.
— Чего он тебе сделал? — шепнул ей на ухо Юрий.
— Кто? — нахмурилась девушка.
— Человек-скала.
— Я что-то сказала вслух? — напряглась Слава и на всякий случай спрятала руки в карманы тёплой толстовки.
— Нет, но у него уже спина дымится от твоего взгляда.
Ответить прожигательница спин не успела, потому что перед её носом открылась дверь. Охранник пропустил гостей в кабинет, а сам остался снаружи. Он хорошо знал свою работу и получал щедрую плату за оказанные услуги, поэтому обладал дубовой кожей, которую не брал никакой взгляд. Слава смирилась и застыла на месте. Она не узнала хозяина дома, вернее, не заметила его в кресле, потому что он сливался с ним. Бледное лицо в ореоле коротко стриженых седых волос плавно перетекало в серую льняную рубашку. Жилин растворялся в мебели.
— Доброй ночи, неспящие под луной, — прозвучал его тихий, глухой голос с заметной хрипотцой. — Проходите. Чай, кофе с дороги.
— Здравствуйте, — опомнилась Слава и сделал шаг к столу. — Просто воды, если можно.
— Сколько угодно. Вода — наше всё. Бар, знаете где, — Жилин перевёл взгляд на встроенный в шкаф домашний бар. — Стаканы там. Вода…
Он уныло посмотрел на прозрачный кувшин, стоявший перед ним на столе, затем на таблетницу из мутного белого пластика с открытой крышечкой на одном из делений. От количества принимаемых лекарств его тошнило, и начинала болеть голова, иногда появлялся зуд по всему телу. Отлично проведённая операция не гарантировала ничего без поддерживающей терапии на всю оставшуюся жизнь. А сколько осталось? Жилин скрипнул зубами. Его раздражала тема конца. Врачи дали год, если всё пойдёт по ими расписанному плану. Жаль, они не знали, что пациент дополнит схему лечения по своему усмотрению.
— Как самочувствие? — из вежливости спросила Слава, доставая два стакана из бара.
— Идеальное. Дышу с переменным успехом. Если хотите что-нибудь покрепче, не стесняйтесь. Мне теперь эта коллекция противопоказана. Не успел допить, — усмехнулся Жилин, сосредотачиваясь на таблетки. Это была проблема с детства. Он не умел глотать таблетки. Они застревали где-то в районе корня языка, даже если мужчина их запивал литрами воды. Его нынешний рацион питания состоял из кучи пилюль и галлонов воды.
— Спасибо. Я за рулём, — ответил Юрий, наблюдая, как Слава ставит стаканы на стол и наливает в них воду из кувшина.
— Как дорога? — Александр Николаевич взвесил на пальце белую таблетку.
— Доехали с ветерком. Мы, наверное, не вовремя.
— В самый раз. Спасёте, если что. Вечно они застревают. Цирковой номер. Легче шпагу проглотить, — Жилин положил таблетку в рот и попробовал проглотить, запивая водой. Осушив свой стакан, он схватил тот, который только что наполнила Слава. Его бледное лицо покрылось испариной и стало ещё бледнее. Было видно, что ему трудно дышать. Закрыв глаза, мужчина откинулся на спинку кресла. — Получилось.
Гости сели в кресла, понимая, что ближайшие пять минут точно никто ни о чём говорить не будет. Лицо Жилина напряглось, губы поджались. Мужчина стиснул кулаки. Его снова мутило, словно это был рефлекс на все таблетки подряд. Прошло десять минут, прежде чем он открыл глаза. В них таилась усталость.
— Может, нам утром зайти? — неуверенно спросила Слава, сочувственно наблюдая за муками больного человека.
— Всё нормально. Простите за задержку. Сейчас. Ещё пара минут, — Александр Николаевич тихонько втянул воздух носом. — И станет легче.
— Хорошо, — кивнула девушка, соглашаясь с тем, что пара минут погоды не сделает. — Мы не спешим. Правда ведь, Юр?
— Как скажешь, — ответил он и пожал плечами, смирившись с тем, что после разговора пути разойдутся.
— Время позднее. Разговор длинный. Может, всё же чай, кофе, ужин? — ещё раз предложил Жилин.
— Спрашивайте уже, что хотели? — немного резко попросила Слава. — Юр меня уже запугал молчанием.
— Расскажи мне о своём муже, Влада, — сдавшись, сказал хозяин дома и заметил, как дёрнулось плечо девушки.
— Зачем? Вы и так уже знаете, кто он. Простите, я попользовалась вашим именем немного. Совсем чуть-чуть, — ответила она, решив, что сейчас получит разнос за свои махинации.
— Пользуйся на здоровье, если помогает. Значит, Егор — твой муж…
— Да, одноклассник вашей дочери — мой муж. Мы поженились год и почти четыре месяца назад. Следующим утром Егор умер. Вот и всё.
— Сколько вы встречались?
— Три месяца, — усмехнулась Слава. То время уже перешло в разряд нереальности. Любовь не стала меньше, но боли поубавилось, поэтому она могла говорить спокойно, без желания разрыдаться или пробить стену головой.
— Ты знала, чем он занимался? — едва слышно выдавил слова Жилин и снова медленно втянул носом воздух, борясь с тошнотой.
— Тогда не знала. Сейчас в курсе. И мне очень жаль, что он подсадил Виту на наркотики.
— Нет, — Александр Николаевич протестующе поднял вверх указательный палец и покачал им вправо-влево. — Не он. Вита вернулась из Принстона с зависимостью. Они вместе занялись этим смертельным бизнесом здесь. Егор пошёл у неё на поводу. И, похоже, ему понравилось.
— Хотите сказать, что Вита придумала, как распространять эту дрянь и втянула Егора? — ужаснулась Слава.
— Нет. Они всё придумали вдвоём. Эта сладкая парочка с детства была неразлучной. Наши семьи дружили когда-то, — сказал Жилин. Чувствовалось, что слова даются ему тяжело. — Дети росли вместе. Да, мы избаловали их, а когда решили, что пора прекратить потакать во всём, было поздно. Они нашли, как заработать деньги. С одной лишь разницей: Вита окончательно стала наркоманкой, а Егор нет. Он всегда заботился, чтобы она увязала поглубже, а потом решил избавиться от неё и встретил тебя.
— Класс. Теперь я во всём виновата, — фыркнула девушка. Её коробило то, с каким подтекстом преподносились слова.
— Нет. Я пытаюсь, рассказать тебе, как всё было.
— Ну, давайте, расскажите, что Егор меня не любил, а любил всегда только Виту. Я думаю иначе. Раньше я была уверена, что между мной и Егором вспыхнуло то самое чувство, которое зовут любовью. Во всяком случае, я его полюбила всей душой. Это уж точно. Сейчас я уже ни в чём не уверена.
— Вита считала, что он вёл себя как мальчишка, когда познакомился с тобой. Словно затеял шалость и радовался от души. Учил тебя ездить на мотоцикле, называл девочкой-раем, радовался, что живёт вторую жизнь. Жизнь обычных людей. Он был по-своему счастлив… без моей дочери. Вита тогда совсем с катушек слетела и ушла из дома. Жила у всех подряд. А потом Егор сказал, что женится, — устало произнёс Жилин. Слова давались тяжело. Он никак не мог подвести к самому главному.
— Вита порадовалась его смерти? — злобно спросила Слава.