— Нет. Для неё он не умер. Только для тебя.
— Может быть. Хотя, для меня он тоже долго оставался живым. Зачем вам этот разговор? Виты нет, Егора нет.
— Виты нет. Это правда. А Егор есть. Твой муж жив. Убийца моей дочери жив, — собравшись с силами, выдавил Александр Николаевич и снова закрыл глаза. Тошнота не проходила, в голове шумело. Он чувствовал каждую косточку. — Умер Гордеев Егор Валентинович, появился Косов Евгений Васильевич.
— Бред. Вы сейчас пытаетесь убедить меня в том, в чём я себя убеждала целый год. Но я была рядом после аварии, я хоронила его. Хотите сказать, что я закопала живого человека? Бред, — разоралась девушка.
Вскочив с кресла, она начала метаться по кабинету. Теперь и у неё шумело в голове. Периодически она останавливалась то напротив Жилина, то напротив Юрия, смотрела пронзительно в мужские глаза в поисках ответов на вопросы, которые крутились в голове. Вместо слов Слава мычала что-то нечленораздельное, трясла головой и потрясала кулаками. Её не останавливали. Наконец, она упала в кресло и сложила руки на груди.
— Бред. Даже если допустить, что Егора закопали живьём, почему он не задохнулся и как он вылез? Это всё сказки. Вы пугаете меня зачем-то? Что я вам сделала? Попользовалась именем? Читала нотации о внуке? Простите мне мою корысть, — сдавленно шептала она, едва сдерживая подступающие слёзы. Больше всего её мучило то, что Юрий знал о том, что ей предстояло услышать, а ведь она доверилась ему. От обиды на душе стало мерзко. — И оставьте меня в покое. Рассказывайте эти страшилки кому-нибудь ещё.
— Ты спасла моего внука.
— Угу, внука, которого вы не сильно-то спешите признавать, — усмехнулась Слава.
— Не могу пока этого сделать. Послушай…
— Нет, — гостья снова вскочила на ноги. — Это вы меня послушайте. Мне плевать на ваши игры. Делайте, что хотите, но без меня. Не провожайте. И ты, Юрий Петрович, не приближайся ко мне.
Бросив гневный взгляд на Юрия, она подбежала к двери, толкнула её и поняла, что попала в ловушку. Желание крушить всё подряд клокотало в груди и норовило выплеснуться. Адреналин зашкаливал. Разум не хотел принимать того, что предлагалось на блюдечке с ядовитой каёмочкой.
«Если всё так, как говорит Жилин, мною попользовались, а потом ещё раз попользовались, и теперь собираются хет-трик исполнить. Браво. Таких лохушек ещё поискать. Шедевр. Егор жив. Надо же такое придумать. У Жилина мозг потёк. А если жив? И поэтому его родители не пришли на похороны, — уткнувшись лбом в дверь, Слава нервно постукивала ногой. — А если жив и ходит рядом. Почему я его не увидела ни разу? Не услышала. Не почувствовала. Нет. Всё ложь. Кругом ложь».
— Влада, — позвал Жилин. — Дверь не откроется, пока мы не договорим.
— Я вас внимательно слушаю, — ответила она, не поворачиваясь. Сердце кровью обливалось от обиды.
— Егор жив. После похорон родители помогли ему выбраться из-под земли…
— Лучше бы он там остался, — рыкнула Слава. Раньше думала иначе. — Спектакль удался. Безутешная вдова превратилась в зомби, а счастливо спасённый муж наслаждается жизнью.
— Именно так. Я был уверен, что он сдох, пока Вита однажды не пришла за деньгами. На похороны матери не пришла, а за деньгами примчалась. Её ломало без дозы. Тогда она и сказала, что беременна.
— И отец ребёнка — мой почивший муж. Так?
— Да. Я не поверил. Она называла его то Егором, то Женей. Постоянно путалась. Это походило на помешательство. За минуту до приезда врачей, она сбежала, я не успел отправить её на лечение. Это было в апреле. Вита исчезла. Мы носом землю рыли, перевернули все забегаловки, где она подвисала с Извековой. Жанку нашли, а Вита исчезла. Нам повезло лишь раз и то не сильно. Мои ребята успели заснять, как дочь садится в такси с парнем. Снимок со спины, но я уверен, что это Егор. Вот, взгляни, — предложил Жилин.
Послышался звук отодвигаемого кресла. Колёсики прошуршали по полу. Слава вздрогнула, уловив поступь приближающихся тяжёлых шагов. Воздух рядом колыхнулся. К двери прислонилась мужская рука, прижав фотографию. Девушка скосила глаза, а потом вырвала снимок и повернулась к свету. Эту спину она не спутает ни с какой другой. Сколько раз она её видела перед собой, сидя на мотоцикле, прижималась к ней с ощущением счастья.
— Что ж… брутально, — произнесла она, едва сдерживая рёв. — Похож, но это не доказательство.
— Его видели рядом с твоим домом много раз. По описанию тех, кто постоянно сидит во дворе у этого человека бородка, нос с заметной горбинкой.
— У Егора прямой нос, — возразила Слава, прислушиваясь к словам. Холодок тревоги разрастался меж лопаток.
— Был. Пока это только мои выводы, но скоро будут доказательства. Мы нашли клинику, где ему сделали новое лицо. Именно там узнали полные данные. После того, как ты пообщалась с Извековой, твоя жизнь висит на волоске. Одно дело — безутешная вдова, боготворящая мужа и прозябающая в неведении. Другое — обманутая женщина, знающая слишком много. Из его шайки осталось всего четверо. Пятого схоронили на днях.
— Хитрова. Он собирался жениться и уехать из города, — сдавленно прошептала девушка.
— Не успел. Егор зачищает за собой следы. Он знает, что ему грозит, если попадёт в руки полиции. Родители уже не смогут ничего сделать. Ты помогла ему понять, что можно начать другую жизнь, но для этого надо уйти из настоящего и увести всех за собой, — продолжал Жилин, с трудом держась на ногах. Он опирался о дверь.
— Опять я виновата. До чего скверно влияю на людей. Чего ж он Жанетту не трогает? Она языком мелет, не остановить.
— Жанетта в коме. Передоз, — Александр Николаевич слабо махнул рукой и поплёлся на своё место. — Я уверен, что смерть Виты — его рук дело. В её крови столько дряни было, что ни в сказке сказать.
— И чего вы от меня ждёте? — Слава пошла следом. Вид Жилина не соответствовал королевскому статусу. Постаревший на несколько лет мужчина даже отдалённо не напоминал себя месячной давности. — Вы же не о здоровье моём печётесь?
— Ты спасла жизнь моему внуку.
— Не я одна. Нас там целый роддом был, — фыркнула девушка. В своей работе героизма она не видела. Зато недостатков за собой замечала немеряно.
— Ты спасла. Я уточнял. Поэтому мне небезразлично, что с тобой происходит, — Жилин медленно опустился в кресло и выдохнул. — Особенно с некоторых пор. Егор следит за тобой. Пока он уверен, что ты ничего не знаешь и таешь на глазах от страданий по умершему мужу, ты живёшь.
— Ошибаетесь, — глухо зарокотала Слава, нависнув над столом. — Я не живу. Я не дышу. Попыталась, тут было, задышать, да кислород перекрыли.
Она метнула яростный взгляд на Юрия и тут же отвернулась. Её сердце устало рваться на части.
— Егора устраивает твоё состояние. Так создаётся правильная атмосфера. Ты скорбишь, значит, для всех он умер.
— Аха, только все думают, что он жив.
— Вита трепала языком не меньше Жанки. Влада, ты ходишь по лезвию ножа, — взволнованно произнёс Жилин. Он столько всего передумал за время в больнице и пришёл к выводу, что всем воздаётся по заслугам. Жил деньгами — получи дочь-наркоманку. А исправить уже ничего нельзя, только предотвратить последствия цунами под именем Егор.
— Скажите уже прямо, чего вы от меня хотите? Я устала, хочу спать. Мне надоели все эти разговоры о засранце-муже. Мой Егор умер. Я оплакала его, — взорвалась Слава и смахнула со стола стаканы. Они поскакали по полу, но не разбились, лишь разлили воду.
— Я хочу доказать, что Егор жив, что он отец моего внука.
— Любопытно, как вы это сделаете? Ну, найдёте вы человека подходящего под описание. Дальше что? Сравните ДНК? Глупо. Он признается, что спал с Витой и никакой он не Егор Гордеев. Подадите на алименты? Для доказательства вам нужен более ранний биологический материал. У вас он есть? — верещала на весь дом девушка, отчаянно жестикулируя. — Нет. Поэтому ничего вы не докажете. Егор умер.
— Он жив. И тебе грозит опасность. Поэтому я хотел с тобой поговорить. Как только Егор почует, что ты всё знаешь, он объявится. И на мне будет ещё одна смерть. Моя дочь заварила эту кашу, которую я никак не расхлебаю. Я должен его остановить, — в отчаянии произнёс Жилин.