— Поговорите с его родителями. Вы же были друзьями, — уже более миролюбиво предложила Слава и выпрямилась. Страх пока не проник в сознание. Всё казалось кошмарным сном, который развеется поутру.
— Говорил. Они боятся его больше, чем смерть. Признают, что жив, но свидетельствовать против сына не будут.
— И вы хотите, чтобы этим свидетелем стала я.
— Нет, я прошу тебя быть осторожнее. Мы не знаем точно, как он выглядит.
— Уговорили, буду бдительна. А теперь отпустите меня домой. Пейте ваши пилюли и живите местью, если вам так легче. Мне без разницы, мучает вас чувство вины или нет, — Слава снова направилась к двери.
— Я подвезу тебя, — тихо сказал молчавший всё время Юрий и последовал за ней.
— Не возражаю. Тащиться с чемоданом через весь город не сильно хочется…
На сей раз дверь открылась. Молчаливый охранник проводил гостей до крыльца, проследил, чтобы они сели в машину, и сообщил по рации об их отъезде. Ворота отползли в сторону, как только автомобиль тронулся с места. Прошло несколько минут напряжённой тишины, прежде чем до Славы дошёл смысл ночного разговора. Егор жив. Вот тут-то страх расправил крылья и захлопал ими со всем усердием.
Глава 14. Мёртвые к мёртвым
Ночной город приобрёл мрачные оттенки. Фонари не радовали. Всюду мерещились призраки. Ужас и нереальность всего происходящего навевали фатальные мысли. Воображение рисовало образ нового Егора, и он получался дьявольски красивым, опасным и… червивым, таким, каким он был на самом деле.
«Он убьёт меня. Это точно. Однажды он уже сделал это. Почти. В тот раз ему удался адский план наполовину. Я выжила почти без царапин. Какая я дура. Мы должны были оба умереть, только я по-настоящему, а он понарошку. Теперь он не промахнётся, — наконец, всё происходящее начало выстраиваться в некую логическую цепочку. От этого дыхание перехватило. Воздуха в машине стало мало. — Лучше бы я сдохла».
— Останови машину, — сипло выдавила Слава, хватаясь за горло.
Юрий бросил на неё быстрый тревожный взгляд и моментально свернул на обочину под раскидистый клён, заслонивший собой фонарь. Девушка вывалилась из салона и растянулась на влажной холодной траве. Озноб пробил тело, которое затряслось в истерике.
— Слава, — выдохнул Юрий, подбегая и падая рядом на колени. Он сгрёб дёргающуюся девушку в охапку и с силой прижал к себе. — Т-ш-ш. Слава…
— Я… он… тогда… сейчас… — бессвязно выкрикивала она, хватая воздух ртом.
— Прости меня, Слава. Прости. Я виноват. Прости, — шептал мужчина, качая её. — Мы выкрутимся. Мы сможем. Я буду с тобой.
Он чувствовал себя предателем, потому что не смог избавить от боли и кошмара, а сделал только хуже. Всё время, пока в доме Жилина правда всплывала наружу, Юрий мучился от бессилия. Его удивило, когда Слава согласилась на то, чтобы он её подвёз до дома. Лучик надежды загорелся и погас. После свалившихся новостей уже ничего не могло быть как прежде. Юрию стало страшно уже в тот момент, когда Жилин только начал закручивать спираль, утягивая в неё всех. Славе угрожала серьёзная опасность. Она не знала ничего о своём любимом муже, кроме того, что он сделал её на три месяца счастливой, а потом едва не угробил. Что мешает ему повторить манёвр?
— Не отталкивай меня, — выдохнул Юрий, чувствуя, как Слава пытается вырваться. — Что бы ни происходило, не отталкивай. Возьми мою жизнь, если нужно. Не могу тебя потерять.
— Он… он… — продолжала задыхаться она. — Сколько можно умирать.
— Ты не умрёшь. Ты — моя жизнь. Прости меня.
— Он убьёт меня, Юр. Убьёт, как Виту, как Жанетту. Он и тогда думал, что я разобьюсь вместе с ним. Понимаешь. Я должна была умереть, — безумным голосом завывала Слава.
— Не убьёт. Никогда. Я найду его раньше, — пообещал Юрий.
— Нет, — вдруг замерла девушка и подняла голову, чтобы в темноте разглядеть серые блестящие глаза. Она вцепилась в его шею мёртвой хваткой. — Даже не думай. Нет. Вызови мне такси. Не хочу, чтобы он видел нас вместе. Пусть думает, что я с ним.
— Ты понимаешь, что говоришь? Ты предлагаешь мне оставить тебя одну. Одну, — почти закричал мужчина и встряхнул её за плечи. То, что вокруг глубокая ночь, его не останавливало. — Никогда.
— Юр, не провоцируй его. Он и так, наверное, видел нас вместе. Не зли его. Вызови мне такси и верни мой телефон.
— Он дома. Я не брал его с собой. Не делай этого.
— Поехали к тебе. Завтра утром я вернусь на такси домой. У меня есть кое-что для Жилина. Если со мной вдруг что-нибудь случится, ты отдашь ему. Помоги мне встать. Не чую ног, — попросила Слава безжизненным голосом. Она вообще не чувствовала своё тело, не владела им.
— Мы совершаем ошибку…
Его слова были наполнены горечью. Он прекрасно понял, что предлагала Слава: себя в качестве приманки для дьявола. Поднявшись на ноги с девушкой на руках, Юрий посадил её на пассажирское сиденье и глубоко вдохнул свежий ночной воздух. В груди потяжелело, будто вместо кислорода лёгкие наполнились водой. До самого дома молодые люди не проронили ни слова. В молчании поднялись в квартиру. Слава закрылась в комнате, Юрий мерил кухню шагами. Оба находились в тревожном ожидании. Первой сдалась девушка, выйдя из спальни.
— Юр, это ключ от нижнего замка, — она протянула маленький плоский ключ с насечками. — Если вдруг со мной что-нибудь произойдёт, ты откроешь мою квартиру и в компьютерном столе найдёшь вот этот медальон.
Она показала снимок в телефоне. На экране блестел круглый, немного выпуклый серебряный медальон размером не более рублёвой монеты.
— Я скину тебе на телефон это фото и наше совместное с Егором фото, где хорошо виден медальон. Он ручной работы, поэтому других таких нет, — продолжила она, отправляя фотографии в приложение на телефоне мужчины.
— Зачем? — Юрий держал на раскрытой ладони ключ и смотрел на Славу.
— Я сняла медальон с шеи Егора, когда его признали мёртвым. Почему я не поняла, что он не умер? Чем он себя уколол? Когда? Застрели меня. Я ничего не поняла. Юр, я не поняла. Я — медик, и не поняла.
— Это стресс. Ты тогда ничего не понимала. Никто бы не понял. Зачем Жилину медальон?
— Там детские волосы Егора. Вот такая модная фишка среди богатых семеек. Это моя страховка на всякий случай. Не мешай мне, прошу. Это мой муж, мои разборки. Мне срочно нужен развод, — усмехнулась она и сложила пальцы мужской ладони в кулак. — Не потеряй.
— Как ты домой войдёшь?
— Дверь на верхний замок сейчас закрыта, а дома есть запасные ключи. Я боюсь Егора, но тебя потерять я боюсь сильнее, — прошептала Слава. Осознание простой истины поразило её ещё в спальне, и всё сразу стало ясно и просто. — Я тебе доверяю… себя.
— Иди ко мне, — Юрий положил ключ на стол и притянул к себе Славу, мягко обнял, прижался щекой к её макушке. — Никогда, никто не мог заставить меня потерять голову. Никогда никого я не хотел оберегать и защищать. Никогда, ни за кого я не отдал бы жизнь. Ты. Всегда ты. Никто, кроме тебя. Ты — единственное, что есть у меня. Я не могу тебя потерять.
— Не могу обещать, что не потеряешь. Добро не всегда побеждает зло. Но лучше так, чем жить в страхе. Если ты мне доверяешь, как я тебе, то отпустишь меня и позволишь сделать то, что я должна. Надеюсь, он сейчас спит и не отслеживает мой телефон. Но на всякий случай, я отключу его, — Слава вынула аккумулятор из телефона и положила на стол рядом с ключом. — Теперь мы вдвоём.
— Хочу, чтобы ты осталась со мной навсегда. Здесь. Где угодно, — тихо произнёс Юрий и подхватил Славу на руки. — Как доктор, прописываю тебе крепкий сон.
— Согласна, доктор Юр.
От его тепла Славе сделалось легко на душе. Она прильнула к нему, обняла за шею, позволяя нести себя куда угодно, хоть на край земли. Остаток ночи они провели в постели, позволив себе забыться сном до утра, а когда проснулись, ощутили одинаковую боль разлуки. Слава расплакалась на груди мужчины. В его объятиях она готова была провести всю жизнь. Понимание пришло в ту минуту, когда настала пора расставания.