— Эй, ты промочила мою душу насквозь, — грустно пошутил Юрий, ласково приглаживая её волосы.
— Обещай следить за мной через свой телефон. Если я буду слишком быстро передвигаться, лети на помощь, — попросила Слава, шмыгая носом. — Но только в этом случае.
— Я буду рядом всегда.
Его губы нежно коснулись щеки и принялись поцелуями осушать слёзы, а когда достигли её дрожащих губ, приникли к ним с диким отчаянием.
— Люблю тебя, — шептал он бесконечно, понимая, что должен отпустить. — Люблю.
Однако минута расставания всё же настала, и стало вдвойне тяжело. Слава садилась в такси с покрасневшими от слёз глазами и с желанием навсегда разобраться с прошлым. Оно тянуло её на дно. Принять мысль о том, что муж жив, было непросто, ещё сложнее осознать, что любовь с ним получилась однобокой. Всю дорогу Слава писала сообщения Юрию и ощущала его присутствие, а перед тем как выйти из такси снова надела на палец кольцо. Наступило время её спектакля на тему жизни и любви. С опаской оглянувшись по сторонам, она вышла из машины и покатила чемодан к подъезду. Ей казалось, что за ней следят все: Егор, Жилин, Юрий, соседки и даже дворовые кошки. В квартире Слава первым делом проверила медальон и его содержимое. Светлые пушистые волоски лежали в маленькой капсуле.
— Вот и доказательство жизни, — сказала она и убрала медальон на место. Взгляд устремился на стену, где висела фотография. — Но ведь мы были счастливы. И я, и ты по-своему. Ты получил, что хотел.
Оживив телефон, Слава поставила его на зарядку и пообещала себе, что выйдет из дома не раньше, чем утром. Весь день и вечер она посвятила воспоминаниям. В них таилась целая палитра чувств от страсти до разочарования. Она не жалела ни о чём. Свою любовь к Егору Слава хранила бережно и не позволяла очернить. Но это была любовь к человеку, который умер, оставив её наедине с болью и страданиями, прогрызшими в душе дыру. Другой Егор вводил её в ярость. Он паразитировал на светлых чувствах, играл ими себе в угоду. С новым именем и внешностью ему не нужно было прятаться. Сколько их, бритоголовых с бородками, ходят по городу? Тьма. Слава понимала, что глупо искать в каждом знакомые черты. Она сделала свой выбор. Проведя бессонную ночь в переписке с Юрием, девушка оделась в некогда любимый мотонаряд, нацепила всю защиту, что имелась в наличии. Сердце вновь забилось сильнее. Егор подарил ей ветер, научил любить скорость. Он тоже ей много дал, несмотря ни на что, но, правда, и отнял немало.
— Днём не страшно, — сказала себе Слава, разглядывая своё отражение в зеркале. Что-то изменилось. — Я вернусь.
Подцепив на связку запасной ключ от нижнего замка, она подхватила рюкзак и шлем. Неприятная тяжесть в груди не давала покоя. Переступить порог оказалось сложнее, всё равно, что броситься в омут с головой.
«Я вернусь. Обязательно. Ничего не случится. При людях и днём Егор не посмеет что-то сделать», — уговаривала она себя. Ничего не случилось. Весь день Слава прокаталась по городу на мотоцикле и вернулась к ночи уставшая и разочарованная, потому что не заметила за собой слежки. Следующий день пролетел так же быстро и без особых происшествий. Успокоившись, она решилась съездить на кладбище и взяла с собой шлем, принадлежавший Егору, чтобы оставить его на могиле. Погода немного испортилась, намекая, что лучше остаться дома. Слава не прислушалась к мелкому нудному дождику. До кладбища она добралась без приключений, слегка промокшая, и торопливо прошла в калитку ограды. Под разлапистыми деревьями дождь не ощущался. В обители смерти было тихо и пустынно. Неспешно пройдя по аллее до могилы, она с грустью думала о том, что зря не поддалась своему чутью и поставила памятник. Ведь не хотела.
— Привет, — сказала она, шагнув на плитку. Ей стало грустно. С памятника смотрело знакомое, любимое до самой мелкой чёрточки лицо. Она присела на корточки и провела рукой по изображению. — Как ты живёшь без меня?
— Не живу без тебя, — ответил знакомый голос за спиной.
Слава напряглась, но не обернулась. Страх пронзил каждую клеточку. Она ощущала, как воздух наполняется вязкой тяжёлой энергией. Лицо вытянулось, сердце замерло. По спине пополз холодок. Волосы выпрямились от корней и ужасно кололи.
— Ты здесь? — зачем-то спросила Слава, прислушиваясь к чужому присутствию.
— Я всегда с тобой.
Слёзы покатились по щекам, в горле застрял комок. Девушка поднялась с колен, но не обернулась. Спина ощутила тепло. Уши уловили дыхание. Холодный липкий пот пропитывал водолазку, куртка превращалась во вторую кожу.
— Я скучаю, — шепнула она и не покривила душой. Он тосковала по тому Егору, которого оплакивала больше года, по его голосу. Незнакомец за спиной говорил его интонациями, его бархатным тембром.
— Я знаю. Красивый памятник. Быстрее ветра только смерть. Это правда, — шептал на ухо тот, кто знал о смерти больше, чем Слава.
— Ты забрал мою жизнь. Почему? — спросила она и обняла себя руками, ощущая озноб. — Почему ты не остался со мной? Я же тебя так любила.
— Не мог. Теперь могу. Теперь я свободен. Ты — моя девочка, — жарко прошептал ей на ухо высокий молодой человек и обнял, обхватив напряжённые женские руки, словно хотел согреть.
— Тебя нет, — ответила она, ужасаясь и теряясь от нахлынувших эмоций. Убитые чувства просыпались. Тщетно она звала в мыслях Юрия. Егор проскальзывал к сердцу и больно жалил. Он снова брал её в плен. — Ты умер.
— Я жив, моя девочка. Прости за всё. Мне пришлось. Моя жизнь была ужасна. Ты научила меня дышать. Боже, как я соскучился по тебе.
Обжигающе горячие губы коснулись её шеи, и она послушно склонила голову вбок, позволяя оставлять полыхающие следы. Сильные руки прочно держали девушку в своём кольце.
— Ты больше не оставишь меня? — спросила она. Её голос прозвучал наивно и плаксиво. — Мне было так страшно, так больно.
— Я никогда не оставлю тебя, — звучало прямо в ухо.
— Мы будем вместе?
— Всегда. Обернись.
— Нет. Я боюсь, — вздрогнула она и очнулась. Нет, она никогда не посмотрит на того, кто стоит за спиной. Это не Егор. Это его тёмная сторона, которую она не хотела знать. Её муж умер. — Странно, да? Я привезла твой шлем.
Выскользнув из объятий, она присела и подняла с надгробия чёрный шлем. Даже в его отражении она не хотела видеть того, кто стоит позади.
— Точно.
Мужская рука забрала шлем. Человек за спиной отодвинулся, и Слава поняла, что он прячет лицо, а это значило только одно, придётся поворачиваться и маскировать свой взгляд, чтобы новый Егор не увидел страх.
— Хочешь прокатиться? — неожиданно предложила она, и сердце пробило током. Только что она позвала мёртвого мужа в ад. Слава повернулась. Ещё один удар током. Перед ней стоял чужак в незнакомой одежде: кожаном пиджаке, брюках и тёмном свитшоте. Ничего общего с Егором.
— Ты прекрасна, моя девочка. Как ты прекрасна. Думал, больше никогда не коснусь тебя, — мужчина протянул руку и погладил Славу по щеке, провёл по волосам, заставляя её вздрагивать от ощущения скользящей по коже змеи. — Прости за все страдания.
— Мы умерли. Нас нет. Пойдём. Я покажу тебе рай.
Пересилив боль, страх, отчаяние, Слава взяла его за руку и повела за собой прочь от могилы. Сердце грохотало так, что от ударов дрожала грудь. Во рту пересохло от напряжения. Она понимала, что это будет последняя поездка на мотоцикле в её жизни. Больше никогда ветер не подарит ей страстное желание летать. Кладбище осталось за оградой. Время ускользало. Дождь накрапывал. Сиденье мотоцикла покрыли блестящие капельки.
— Твой байк, — смущаясь, сказала Слава и достала из багажника свой шлем.
— Позволь мне. Я так давно мечтал это сделать, — мужчина забрал шлем из рук девушки и надел его ей на голову, затянул ремешок, опустил затенённый щиток. — Я наблюдал за тобой, всегда был рядом. Моя девочка.
— Твоя, — согласилась она и смахнула рукой капли с сиденья. Нога привычно перекинулась. Непослушные пальцы достали ключ и вставили его в замок зажигания. Она знала, что сделает: рванёт с места и доставит Егора к дому Жилина, как пирожок на блюдечко. — Садись. Мы станем ветром.