Мимо пробегает стайка молоденьких девчонок, задорно хихикая, они перепрыгивают через ступеньку, устремляясь вниз.
Схватившись за перила, Клео идёт следом за ними, пытаясь представить себя пятнадцатилетним ребёнком.
Только ничего не выходит, в пятнадцать лет она не спускалась в метро, не хихикала с подругами, и не опаздывала в школу.
Потому что училась в частной школе-интернате, где вставала ровно в семь и, умывшись, завтракала с соседками по комнате, общение с которыми ограничивалось лишь приветствиями.
Минуя лестницу, Клео оказывается в потоке горячего воздуха. Вокруг гул, грохот отъезжающих электричек, громкие голоса, звон денег в кассах, автоматические голоса диспетчеров, сливаясь в одну какофонию безумного шума, превращается в настоящий ураган, разрывая перепонки.
Впереди очередь к кассам, послушно встав в самом конце, Клео старается дышать ртом, честно пытаясь не замечать странной смеси горячих ароматов подземки.
Очередь расходится быстро, люди, словно на автомате что-то говорят кассиру, та отвечает, бренчит мелочь и через секунду они уже минуют последние препятствие между ними и настоящей станцией.
Оказавшись у истёртого временем стекла, Клео морщится, рассматривая огромные царапины, искажающие лицо кассира.
— Можно мне билет в западную сторону, 16 улица.
Сзади раздаётся едва слышный смешок.
Обернувшись, Клео окидывает суровым взглядом мужчину, чьё лицо покрыто- то ли угревой сыпью, то ли смесью грязи и пыли.
— Не вижу в этом ничего смешного, - цедит Клео сквозь зубы, вновь оборачиваясь к кассиру.
Закатив глаза, женщина наклоняется к микрофону.
— Девушка, здесь только покупают билет на вход. Мне всё равно, куда вы едете.
— О… - Клео пытается сгладить неловкую ситуацию улыбкой, но кажется, ничего не выйдет, судя по убийственному выражению лица кассира. – Мне один.
— Доллар пятьдесят.
Только оказавшись на платформе, Клео немного расслабляется.
Всё прошло не так плохо, зато в запасе у неё ещё десять минут, она успевает, и Джейми не сможет зацепить её очередным язвительным комментарием.
Хотя для того, чтобы получить язвительный комментарий от Джейми, вовсе не обязательно опаздывать.
Или получить пятно горчицы на блузку.
Взглянув на часы, Клео возмущённо топнула ногой, губы сами собой сложились в пухлый бантик возмущённого ребёнка.
В глазах негодование, и где же этот поезд, что должен доставить её из пункта А в пункт Б?
Мимо проносится высокий парень в дорогом костюме, от него за версту разит одеколоном.
Клео отводит волосы назад, пытаясь не навязчиво рассмотреть его.
В глубине души теплится страшная мысль о том, что это может быть Рассел.
Нет, Рассел не ездит на метро, и лучше ему не знать, что она здесь была. Иначе не избежать его коронного изумлённого взгляда и острого прищура.
Поёжившись, Клео прижимает к себе сумку, когда слышит грохот железных колёс о рельсы.
Её обдаёт новой волной горячего воздуха, и сотни вагонов с горящими стёклами проносятся мимо.
Вокруг сгущается толпа, Клео почти чувствует себя неуютно от такого количества горячих, неизвестных личностей, полных проблем и скрытых замыслов.
Выходящие из поезда люди, задевают её локтями. Они суровы, из ртов тянутся не приятные запахи, глаза заспаны, одежда не свежая, а на ботинках тонны грязи.
Клео учтиво отходит в сторону, давая им проложить живую тропу на станцию.
— Проходи, не стой! – выкрикивает женщина средних лет, подталкивая Клео вперёд, и та в ужасе пытается обернуться, надеясь, что та не испачкала её пальто.
В вагоне жарко.
Вокруг вновь горячие, потные тела, их возмущённые речи и суровые взгляды устремлены в темноту проносящихся стёкол, но Клео кажется, что каждый из них смотрит именно на неё.
От движения её шатает, хочется схватиться за блестящую ручку, отливающую едва ли не серебром в свете ламп, но наличие невидимых глазу микробов заставляют лишь крепче вцепиться в сумку.
Автоматический голос диспетчера извещает о прибытии на следующую станцию, дышать становится легче, когда сразу несколько десятков человек покидают вагон.
Клео несколько секунд с недоверием взирает на пластмассовое сидение ядовито-жёлтого цвета, прежде чем решиться опуститься на него.
В конце концов, ведь ничего плохого не случиться? Оно кажется почти чистым.
Проведя по пластику рукой, Клео садится на сидение, боясь даже подумать о том, что там могут быть пятна.
Свет начинает моргать, когда вагон слегка покачивает, проезжая очередной кусок чёрного пространства с протянутыми вперёд жирными, покрытыми пылью проводами.