И снова я поняла, каким усталым он выглядел.
Он так и не вернулся в комнату.
И не похоже, чтобы он нашел другое место для ночлега.
Я повернулась и положила нож на тумбочку, придвигаясь к нему. — Я знаю, что я не пленница, — сказала я, пожимая плечами. — Я понимаю, что это лучше для меня. Здесь со мной вряд ли что-то случится.
— Не позволю, чтобы с тобой что-нибудь случилось, — сказал он, вытянув руку и сжал мою ногу выше колена.
Его рука осталась там даже после того, как он закончил говорить.
Я тоже обнаружила, что слишком сосредоточена на этом в течение долгой минуты. — Ты выглядишь усталым, — услышала я свой голос, протягивая руку и убирая прядь волос с того места, где она упала ему на глаза.
В ту секунду, когда мои пальцы коснулись его, его голова повернулась ко мне; его глаза пригвоздили меня. — Долгая пара дней, — сказал он, и глаза его с каждой минутой становились все тяжелее.
— Спасибо, что принес мне мои вещи, — искренне сказала я.
— Нет проблем, Пен, — сказал он немного сонным голосом, когда его глаза закрылись.
Затем, менее чем через минуту, стало ясно, что он спит. То есть в одной постели со мной. Его рука все еще лежала на моем бедре. Я просидела там мертвенно неподвижно большую часть получаса, слишком напуганная, чтобы потревожить его, не желая лишать его сна. Когда он не двигался еще десять минут после этого, я медленно опустилась на бок, что заставило его руку скользнуть вверх и устроиться на моем бедре, медленно поднимая мою футболку, обнажая меня до края трусиков.
Я свернулась калачиком на подушке, обняла ее руками, положила на нее голову, как делала всегда, как будто это была замена бойфренда, единственный способ хорошо выспаться.
И я заснула под звук его дыхания.
Я проснулась, ну, не там, где заснула.
Я проснулась, все еще прижимаясь к своей пушистой, девчачьей подушке для тела, но значительно выше, чем должна была быть. Это было потому, что я больше не лежала на матрасе; я была на груди Дюка.
Мои глаза расширились, когда я попыталась придумать способ отодвинуться от него, не потревожив его.
Именно тогда я поняла, что его рука все еще лежит на моем бедре. Но она двигается ленивыми кругами.
Дюк проснулся.
Словно почувствовав мою настороженность, его очень бодрый голос приветствовал меня. — Доброе утро.
Я приподнялась, глядя на него широко раскрытыми глазами, и тут же сдернула подушку с того места, где она лежала рядом с его лицом, слишком девчачья рядом с слишком мужественным парнем.
— Я так и думал, что ты попытаешься задушить меня этой гребаной штукой, — сказал он, одарив меня легкой, ошеломляющей улыбкой. — Проснулся с полным ртом шерсти.
— Как я попала… — начала я, качая головой, сон, как тяжелый туман вокруг моей головы.
— Думаю, в какой-то момент ты перевернулась на спину. Ты закричала. Разбудила меня, и следующее, что я помню, это то, что ты откатилась назад и навалилась на меня.
Ну, да, это было немного неловко.
— Я не имела в виду…
— Не надо, — сказал он, поднимая руку и заправляя мои волосы за ухо.
Волосы, которые я не мыла три дня.
Три.
— Фу, не надо, — сказала я, отмахиваясь от его руки, убивая настроение, которое явно направлялось в очень интересном направлении. Но я не могла думать об этом с сальными волосами и утренним дыханием.
— Фу? — повторил он, положив руку мне на шею, все еще касаясь оскорбительных локонов.
— Я еще не успела вымыть голову. У меня болит спина, когда я поднимаю руку над головой, — призналась я. Я действительно старалась изо всех сил, когда обтиралась вчера. Но это было бесполезно. Со второй попытки у меня на глазах выступили слезы.
— Ну, мы не можем этого допустить, да? — спросил он, медленно поднимаясь вверх, положив руку мне на бедра и потянув меня за собой, пока я не встала на колени.
— Что ты делаешь? — спросила я, когда он продолжал тянуть меня, пока мы оба не оказались на ногах у изножья кровати.
— Моем голову, — сообщил он мне, отпуская меня и отворачиваясь, чтобы пойти покопаться в моих коробках.
Я чуть не умерла, когда поняла, что коробка, в которую он залез… да, это была та самая, с тампонами и вибратором.
— В чем дело? — спросил он секунду спустя, и я поняла, что стою с зажмуренными глазами, как будто ожидала, что он схватит вибратор и будет размахивать им, смеясь надо мной. Если судить по тому, насколько горячими были мои щеки, я даже покраснела. Когда я ничего не сказала, его брови сошлись на переносице, когда он поднял мои одинаковые светло-голубые бутылочки с шампунем и кондиционером. — Готова?
— Я, эм, да, — сказала я, бросая подушку на кровать и направляясь в ванную.
Дюк взял полотенце, затем направился в душ, отодвинул занавеску и поставил бутылки на выступ. — Вот, встань на колени на краю. Я могу опустить насадку для душа. Если ты немного опустишь голову, мы сможем сделать это, не натягивая швы.