– На Арракисе, – говорила она, – кхала! – земля пустынна, луны – твои друзья, а солнце – враг.
В тот момент Пол почувствовал за спиной мать – она подошла, оставив свой пост у дверей.
– Так ты не видишь никакой надежды, Преподобная? – спросила она.
– Для его отца – нет. – Старая женщина жестом приказала Джессике молчать. Взглянула на Пола. – Запомни, мальчик: мир держится на четырёх столпах… – Она подняла четыре узловатых пальца. – Это – познания мудрых, справедливость сильных, молитвы праведных и доблесть храбрых. Но все четыре – ничто… – она сжала пальцы в кулак, – …без правителя, владеющего искусством управления. И пусть это будет навечно высечено в твоей памяти!..
С того дня прошла уже неделя. И только сейчас он начал полностью сознавать значение её слов. Сейчас, сидя в тренировочном зале рядом с Суфиром Хаватом, Пол ощутил внезапный и едкий укол страха. Он взглянул на озадаченно-хмурое лицо ментата.
– Где ты сейчас витал? – спросил Хават.
– Ты видел Преподобную Мать?
– Императорскую ведьму-Правдовидицу? – В глазах Хавата зажёгся интерес. – Видел.
– Она… – Пол запнулся, обнаружив, что не может рассказать Хавату об испытании. Запрет проник глубоко.
– Что она?
Пол сделал два глубоких вдоха.
– Она сказала одну вещь… – Он закрыл глаза, вызывая в памяти точные её слова, и когда заговорил, его голос невольно приобрёл что-то от голоса Преподобной Матери. – «Ты, Пол Атрейдес, – потомок королей, сын герцога, ты должен научиться править. Это то, чему, увы, не научился ни один из твоих предков». – Пол открыл глаза. – Это меня возмутило. Я сказал, что мой отец правит целой планетой. А она сказала: «Он её теряет». А я сказал, что отец получает гораздо более богатую планету. А она сказала: «Он потеряет и её». И я хотел бежать, предупредить отца, но она сказала, что его уже предупреждали, и не раз – ты, мать и многие другие…
– В общем, всё верно, – пробормотал Хават.
– Тогда зачем мы летим туда? – сердито спросил Пол.
– Потому что так приказал Император. И потому, что надежда всё-таки есть, что бы ни говорила эта ведьма-шпионка. Ну а что ещё изверг сей фонтан мудрости?
Пол опустил взгляд на свою руку, сжатую в кулак под столом. С трудом, но всё же он заставил мускулы расслабиться. Она наложила на меня некий запрет. Но как?
– Она спросила меня, что, по-моему, значит править, – ответил он. – И я сказал, что это значит командовать. А она на это сказала, что мне надо кое-чему разучиться.
«А старуха-то, в общем, дело сказала», – подумал Хават и кивком сделал Полу знак продолжать.
– Она сказала, что правитель должен научиться убеждать, а не принуждать. И что тот, кто хочет собрать лучших людей, должен сложить лучший очаг и готовить лучший кофе.
– Интересно, а как, она думала, сумел твой отец привлечь к себе таких людей, как Дункан и Гурни? – спросил Хават.
Пол пожал плечами.
– Ещё она говорила, что хороший правитель должен овладеть языком своего мира, ведь на каждой планете – свой язык. Я решил, что она имеет в виду то, что на Арракисе не говорят на галакте, но она сказала, что речь совсем не об этом. Она сказала, что говорит о языке скал, растений и животных, языке, который невозможно услышать одними только ушами. И я сказал: это, наверное, то, что доктор Юйэ называет Таинством Жизни.
Хават засмеялся:
– И как ей это понравилось?
– Мне показалось, она просто взъярилась. Сказала, что таинство жизни – это не проблема, подлежащая решению, а только испытываемая реальность. Тогда я процитировал ей Первый Закон ментата: «Процесс нельзя понять посредством его прекращения. Понимание должно двигаться вместе с процессом, слиться с его потоком и течь вместе с ним». Это, похоже, её удовлетворило – более или менее.
«Кажется, он с этим справится, – думал Хават, – но старая ведьма его напугала. Зачем она это сделала?»
– Суфир, – спросил Пол, – на Арракисе в самом деле будет так плохо, как она сказала?
– Так плохо не будет, пожалуй, – ответил Хават, вымучивая улыбку. – Взять, к примеру, этих фрименов, непокорный народ Пустыни; поверь, их куда больше, чем могут предположить в Империи, это я тебе могу сказать на основе даже самого грубого, в первом приближении, анализа. Там живут люди, мальчик, великое множество людей! И… – Хават приложил жилистый палец к уголку глаза, – и они ненавидят Харконненов лютой ненавистью. Но учти, ни слова об этом, мой мальчик. Я рассказал тебе это лишь потому, что, считаю тебя помощником и опорой твоего отца…
– Отец мне рассказывал о Салусе Секундус, – проговорил Пол. – Знаешь, Суфир… она, по-моему, похожа на Арракис… может, Салуса не так ужасна, но в целом – в целом звучит похоже.