Такая высокая честь и власть, данная ей от Сестер, не могли служить оправданием опоздания на встречу Совета. Многие Сестры смотрели на нее как на самую молодую Преподобную Мать и такое поведение могли счесть вызовом.
Открыв вращающуюся массивную дверь, Анирул вошла в фойе, где ее ждали десять Сестер, одетых в черные накидки с капюшонами — абы. Анирул была одета точно так же. Под сводами фойе непритязательного здания стоял приглушенный гул голосов. Сокровища можно прятать под мусором и неброской шелухой, утверждалось в одной из пословиц Ордена.
Сестры расступались перед Анирул, которая прошла через их группу, рассекая ее, как пловец рассекает воду. Хотя она была высока и отличалась широкой костью, походка ее была очень грациозной, что, впрочем, давалось ей не без труда. Перейдя на шепот и тихо переговариваясь, сестры последовали за Анирул в восьмиугольную палату Совета, где с древних времен собирались на совет руководители Ордена. Под ногами Анирул жалобно скрипели старые половицы, а дверь жалобно взвизгнула на древних петлях, когда ее закрыли, прежде чем приступить к встрече.
Белые скамьи из элакки окружали старый, видавший виды стол. Верховная Мать Харишка сидела на одной из таких скамей как простая послушница. На ее лице, покрытом глубокими морщинами, отражались все линии ее наследственности которые она получила от разных ветвей человечества. Миндалевидные, проницательные глаза смотрели из-под капюшона накидки.
Сестры подошли к столу и расселись на свободные скамьи, ничем не отличаясь от Верховной Матери. Затих шелест накидок, и наступило молчание. Слышалось только поскрипывание ветхих конструкций здания. Снаружи моросил мелкий дождь, сквозь занавески пробивался скудный свет маленького солнца.
— Анирул, я жду твоего доклада, — сказала Верховная Мать; в ее голосе можно было услышать небольшое раздражение по поводу опоздания Сестры на Совет. Харишка распоряжалась всем Орденом, но Анирул была облечена полной и бесконтрольной властью в отношении выполнения проекта. — Ты обещала подготовить генетическое резюме и высказать свои предложения.
Анирул вышла на середину зала. Готический сводчатый потолок лепестками огромного цветка спускался к высоким стрельчатым витражным окнам. В каждом окне были секции, на которых изображались гербы выдающихся руководителей Ордена.
Подавив волнение, Анирул усилием воли заставила на время замолчать говорившие в ее душе голоса Другой Памяти. Многим Сестрам Бене Гессерит не понравится то, что она сейчас скажет. Хотя голоса прошлого могут подсказать удобный выход и подходящий компромисс, она должна выдать свою собственную оценку и твердо держаться этой точки зрения. При этом надо соблюдать абсолютную честность: Верховная Мать славилась тем, что сразу улавливала самое невинное и мелкое лукавство. Верховная Мать замечала все, сейчас ее миндалевидные глаза с ожиданием и нетерпением смотрели на Анирул.
Анирул откашлялась и, прикрыв рот рукой, начала вещать специальным шепотом. Этот голос мог достичь только ушей присутствующих в зале и ничьих больше. Ничто не могло быть уловлено ни одним, самым сложным и хитроумным подслушивающим устройством. Все присутствующие представляли себе ее работу, но сейчас Анирул собиралась сообщить Сестрам некоторые важные детали, о которых они не могли знать.
— Тысячи лет упорного скрещивания и селекции наконец привели нас вплотную к заветной цели. Этот план выполняется уже в течение девяноста поколений, его осуществление началось еще до того, как воины Джихада привели нас к свободе от думающих машин. Мы начали разрабатывать его как собственное оружие такого освобождения. Мы хотели создать сверхсущество, способное соединить в своем разуме пространство и время.
Слова Анирул тонули во всеобщем равнодушии. Сестры заскучали от такого стандартного вступления в проект. Очень хорошо, сейчас я скажу вам нечто такое, что вы сразу оживитесь. Я пробужу ваши надежды.
— По хореографии ДНК я смогла определить, что от достижения цели нас отделяет всего три поколения. — Анирул почувствовала, как участился ее пульс. — Скоро у нас будет наш Квисац Хадерах!
— Берегись, когда произносишь вслух секрет секретов, — предостерегающе сказала Верховная Мать. Однако под напускной суровостью она не смогла скрыть восторг.