Если, конечно, им не подсказать верное направление поиска.
Открытие Марго говорило о том, что ОСПЧТ и император получают заниженные данные об объеме добычи пряности. Либо Харконнены продают избыток куда-то на сторону нелегально (что маловероятно, поскольку это можно было легко доказать), либо создают свои тайные запасы меланжи.
Интересно, подумала Марго, приподняв брови. Она открыла глаза, встала, подошла к амбразуре окна и стала смотреть на море, словно отлитое из серого металла, на рубленые волны, бегущие по мрачной поверхности моря, на низкие хмурые облака, на меховых китов, которые, плавая вдали от берега, тянули свои зловещие песни.
На другой день она купила билет на следующий рейс лайнера Гильдии и, сбросив маскировку, поднялась на борт, груженный китовым мехом. Марго сомневалась, чтобы кто-то на Ланкевейле обратил внимание как на ее прибытие, так и на отлет.
~ ~ ~
Четыре вещи нельзя скрыть: любовь, дым, столб пламени и человека, идущего по пустыне.
Один в безмолвной неподвижной пустыне — как и должно быть. Пардот Кинес находил, что лучше всего он работает, когда у него нет ничего, кроме мыслей и времени, чтобы их обдумывать. Другие люди слишком сильно отвлекают, и очень мало тех, кто имеет тот же интерес и те же побуждения.
Как имперскому планетологу, посланному на Арракис, Кинесу предстояло проникнуться жизнью планеты, впитать ее в себя каждой порой. Как только ученый приходил в нужное состояние ума, так тотчас появлялось чувство изучаемого мира. И вот теперь, стоя на вершине зазубренной черно-красной скалы, взметнувшейся вверх посреди плоскогорья, этот жилистый, крепкий мужчина внимательно вглядывался во все стороны горизонта. Пустыня, пустыня, куда ни кинь взгляд.
Карта называла эту гористую линию Западным Краевым Валом. Альтиметр подсказывал, что большинство пиков в этих местах имеют высоту больше шести тысяч метров. Но не видно ни снега, ни ледников, ни вообще каких-либо признаков осадков. Даже изуродованные атомными бомбардировками зубчатые вершины Салусы Секундус были покрыты вечными снегами. Но воздух здесь, на Арракисе, был настолько сух, что открытая вода не могла существовать здесь ни в какой форме.
Кинес внимательно смотрел на юг, вперив взор в океан песка окружающей мир пустыни, известной под названием Похоронной Долины. Нет сомнения, что географы могли бы изобрести отдельные названия для отличающихся друг от друга частей этой местности, но дело было в том, что те, кто отваживался выйти в пустыню, не всегда возвращались обратно, чтобы рассказать о том, что они видели. Это было царство червей, и карты были никому не нужны.
Ошеломленный Кинес вспомнил старые морские карты Древней Земли, на которых белые пятна обозначались зачастую словами: «Здесь обитает чудовище». Да, подумал он и вспомнил охоту Раббана на страшного исполинского червя. Здесь действительно обитает чудовище.
Стоя на вершине зубчатого хребта Краевого Вала, он вынул из ноздрей затычки защитного костюма и потер то место, где они сильно натерли кожу. Потом он снял маску, прикрывавшую рот, и глубоко вдохнул сухой хрупкий воздух. Согласно всем полученным инструкциям, запрещалось без экстренной необходимости подвергать себя такой неоправданной потере воды, но Кинесу было просто необходимо вдохнуть аромат планеты и почувствовать ее ритм. Надо было прочувствовать биение сердца Арракиса.
Он ощутил запах горячей пыли, едва заметный соленый привкус минералов, отчетливый вкус песка, выветренной лавы и базальта. Этот мир был начисто лишен ароматов влаги растущих или гниющих растений, не было никакого запаха, выдающего круговорот рождения и смерти. Только песок, камни и снова песок.
Однако при ближайшем рассмотрении даже в самой знойной и безжизненной пустыне обязательно находятся виды организмов, растения, животные и насекомые, приспособившиеся даже к такой адской экологической нише. Он опустился на колени, чтобы внимательно присмотреться к тенистым углублениям в скале, к крошечным трещинам, где могли собираться мельчайшие капельки утренней росы. Вот! На шершавой поверхности камня его наметанный глаз увидел лишайник.
Вот еще признаки жизни: кусочек помета какого-то грызуна, по всей вероятности, кенгуровой крысы. На такой высоте вполне могут жить насекомые вместе с занесенной сюда ветром травой и другими неприхотливыми растениями. Даже на вертикальных скалах могут гнездиться летучие мыши, которые по ночам вылетают на охоту за мошками и мотыльками. Высоко в блестящем, словно покрытом эмалью, небе промелькнуло пятно, которое могло быть ястребом или стервятником. Таким крупным животным очень трудно выжить в этом мире.