Доцент мастерски разыграл удивление.
– Сейчас у нас есть другие, более серьезные проблемы, и мне не нужны подарки.
Реффа взял своего воспитателя под костлявый локоть и повел во внутренний двор по дорожке, обсаженной перистым кустарником.
– Мне тоже. Но ни один из нас не получит никакого удовольствия от общения, если мы не будем заставлять себя доставлять друг другу маленькие радости. Не отрицай этого, ты же знаешь, что я прав. Смотри, это Чаренс.
На противоположной стороне вымощенной площадки, у двери выкрашенного ярко-алой краской павильона, стоял мужчина с суровым лицом – эконом Чаренс. Эконом производил впечатление, впрочем, обманчивое, мрачного злого человека, но в действительности он прекрасно справлялся со своими обязанностями и отличался непревзойденным чувством юмора, за что его особенно ценил Реффа.
Удивленный Глакс Отн последовал за своим молодым учеником к павильону. Войдя внутрь, Тирос положил на стол маленькую коробочку. Чаренс поднял ее и преподнес доценту.
Отн принял подарок.
– Чего я могу желать, кроме нескольких лет жизни и новых знаний и твоей безопасности. Вот, пожалуй, и все.
Старый учитель разорвал фольгу, в которую был тщательно упакован подарок. На его лице был написан восторг, смешанный с недоумением, которые быстро сменились выражением растерянности. В коробочке был билет, одноразовый блестящий жетон-пропуск.
– Парк развлечений с катаниями, представлениями и луна-парком, – громко прочитал Отн.
Видя такую реакцию, суровый Чаренс широко улыбнулся.
– Это лучший парк на Зановаре, – сказал Реффа. – Его очень любят дети.
Лицо молодого человека сияло от удовольствия. Он сам недавно посетил парк, чтобы только удостовериться, что вечно серьезный доцент никогда по своей воле не пойдет туда.
– Но у меня нет ни детей, ни семьи, – запротестовал Отн. – Это развлечение не для меня, разве не так?
– Просто получи удовольствие. Помолодей сердцем. Ты всегда настаивал на том, что истинный человек всегда нуждается в новом опыте для поддержания своего существования.
Доцент вспыхнул до корней волос.
– Да, я говорю это моим студентам, но… Ты хочешь обвинить меня в лицемерии?
Он несколько раз моргнул своими карими глазами. Реффа вложил жетон в ладонь учителя.
– Насладись в награду за все, что ты для меня сделал.
С этими словами он положил руку на плечо доцента.
– А когда я целый и невредимый вернусь через один или два месяца, мы с тобой обменяемся впечатлениями – ты от катания в парке, а я – от лицезрения танцевальной оперы на подмостках.
Старый учитель задумчиво кивнул.
– Как мне хочется, чтобы все произошло именно так, мой друг.
Одинокий путник в пустыне – мертвец.
Только червь живет здесь один.
Получив достаточную подготовку, любой ментат может стать квалифицированным киллером, эффективным и изобретательным убийцей. Однако Питер де Фриз подозревал, что его собственная, опасная натура развилась в связи с извращением, которое укрепило его силу и сделало его таким, каким он стал. Склонность к жестокости, садистское удовольствие, которое он получал от вида страданий других людей, были следствием работы генетической программы, введенной в него тлейлаксами.
Значит, Дом Харконненов – самое подходящее для него место.
Сейчас де Фриз стоял в большой комнате резиденции Харконненов в Карфаге перед зеркалом, оправленным в раму из прихотливо свернутых, маслянисто блестящих титановых нитей. Куском ткани, смоченным в ароматном мыле, он протер лицо, стараясь не коснуться губ, потом подошел ближе к зеркалу, чтобы внимательно изучить несмываемые пятна сока сафо на губах. Припудрив острый подбородок, он опять не стал трогать губы, оставив на лице их кроваво-красное пятно. Чернильно-синие глаза и вьющиеся волосы придавали ему дикий и непредсказуемый вид.
Я слишком ценен, чтобы использовать меня как обычного клерка! Но барон не всегда это понимает. Жирный дурак часто неправильно пользовался талантами де Фриза, попусту растрачивая его время и энергию. Я не бухгалтер. Де Фриз скользнул в свой персональный кабинет, заставленный антикварной мебелью, полками с катушками шиги и шкафами с фильмами. Кассеты с фильмами лежали и на столе, закрывая зернистую, кроваво-красную полировку.
Любой ментат слишком квалифицирован для того, чтобы заниматься чтением бухгалтерских книг; де Фризу и раньше приходилось работать с документами такого рода, и он всегда ненавидел это занятие. Задания были рудиментарно и оскорбительно просты. Но секреты надо хранить, а у барона было слишком мало людей, которым он по-настоящему доверял.