- Советую тебе заниматься своими делами, - бросил ему Хават и повернулся к герцогу: - Сообщение о военных базах мне, видно, придется сделать в другой раз, сэр?
- Сколько оно займет времени?
- В двух словах, пожалуй, не расскажешь. Среди Свободных ходят слухи, что в период работы испытательной ботанической станции в пустыне Арраки было построено около двухсот таких баз. Предполагается, что все они заброшены, но есть сведения, что перед тем как покинуть, их опечатали.
- Оборудование на них есть? - поинтересовался герцог.
- Согласно данным Дункана, да.
- Где они сосредоточены? - спросил Хэллек.
- Ответ на этот вопрос, - сказал Хават, - знает один только Льет.
- Один лишь Бог... - пробормотал Лето.
- Ну зачем так пессимистично, сэр? - возразил Хават. - Мне приходилось слышать, как произносили это имя Свободные - судя по всему, они имели в виду реальное лицо.
- "Да не послужи двум хозяевам", - произнес Хэллек, имитируя изречения из Священного писания.
- Уж кому-кому, а тебе следовало бы это знать, - укорил воина герцог. Хэллек же только улыбнулся ему в ответ.
- А судья по изменениям, имперский эколог Кайнз? - в голосе Лето зазвучала надежда. - Разве он не должен знать, где расположены эти базы?
- Сир, - осторожно напомнил Хават, - этот Кайнз - имперский служащий.
- Который находится очень далеко от императора, - стоял на своем Лето. - Мне нужны эти базы. Там есть оборудование, которое можно снять и использовать для наших рабочих машин.
- Сир, - не выдержал Хават, - по закону эти базы все еще являются владениями Его величества.
- Ты забыл о ветрах, - герцог отнюдь не собирался сдавать свои позиции, - а они здесь такие, что могут разрушить все что угодно. Мы всегда можем сослаться на погоду. Найдите скорее этого Кайнза и узнайте у него по крайней мере, где расположены эти базы.
- По-моему, это рискованно, - не сдавался Хават. - Дункан говорит, что Свободные придают большое значение этим базам, даже не зная толком, существуют ли они в действительности. Мы можем повредить себе в глазах Свободных. Мы можем оттолкнуть их от себя, если займемся этими базами.
Пол оглядел всех присутствующих и заметил, как напряженно они вслушиваются в каждое слово Похоже, что намерение его отца глубоко их встревожило.
- Послушай Хавата, отец, - сказал Пол. - Он говорит правду.
- Сир, - Хават сделал вид, что не услышал реплики Пола, - эти базы могли бы дать нам материал для ремонта всего оставленного нам оборудования, и все же, по стратегическим соображениям, они находятся вне нашей досягаемости. Было бы опрометчиво действовать, не имея точной информации. Этот Кайнз - влиятельный арбитр из империи, мы не должны этого забывать. И Свободные от него зависят.
- Тогда проделайте все помягче. Я хочу только знать, существуют ли эти базы.
- Как пожелаете, сир, - Хават сел и опустил глаза.
- Что ж, хорошо, - герцог начал подводить итоги - Мы знаем, что нас ждет впереди. Работа. Мы к ней готовились, и у нас есть некоторый опыт. Мы знаем, какова награда, альтернатива тоже достаточно ясна. Каждый из нас знает свои задачи - Он посмотрел на Хэллека - Ты, Гурни, прежде всего займись контрабандистами.
- "Я пойду к повстанцам, обитающим в пустынных землях", - пропел Хэллек.
- Когда-нибудь я постараюсь поставить этого доблестного воина в такое положение, что он не сможет подобрать ни одной цитаты, а без них он все равно что голый, - пошутил Лето.
Послышались смешки, но Пол уловил в них некоторую натянутость.
Герцог повернулся к Хавату:
- Подготовь на этом этаже службы и коммуникации, Зуфир. Когда сделаешь это, доложишь мне.
Хават встал и, оглядев присутствующих, пошел к выходу. Остальные суетливо задвигались, гремя стульями, стараясь скрыть за этой торопливостью свое смущение.
"Все закончилось смятением", - подумал Пол, следя за тем, как выходит последний человек. Раньше заседания штаба заканчивались иначе.
Впервые Пол позволил себе задуматься над реальной возможностью поражения - не из-за страха или предупреждения Преподобной матери, но ради объективной оценки реальности.
"Мой отец в отчаянном положении, - думал он - Дела для нас складываются не очень хорошо. И Хават, - Пол вспомнил, как старый ментат вел себя на совещании, - не уверен, колеблется, проявляет признаки тревоги. Хават чем-то глубоко взволнован".
- Тебе лучше провести остаток ночи здесь, сын, - сказал герцог. Скоро уже рассвет. Я сообщу об этом твоей матери. - Медленно и устало он поднялся на ноги. - Почему бы тебе не составить несколько стульев и не отдохнуть?
- Я не слишком устал, сир.
- Как знаешь.
Герцог сложил руки за спиной и начал медленно прохаживаться вдоль стола.
"Как лев в клетке", - подумал Пол.
- Ты собираешься обсудить с Хаватом возможность предательства?
Герцог остановился перед сыном и проговорил, глядя в окно:
- Мы обсуждали эту возможность много раз.
- Похоже, что старуха верит в то, что говорит, - сказал Пол - И записка, полученная матерью.
- Предосторожности приняты, - отрезал герцог.
Он оглядел комнату, и Пол увидел охотничий огонек, зажегшийся в его глазах.
- Оставайся здесь. Я должен обсудить с Зуфиром кое-какие вопросы.
Он повернулся и, кивнув охране у дверей, вышел из комнаты.
Пол пристально смотрел на то место, где только что стоял отец Оно опустело еще до того, как герцог ушел И Полу вспомнилось пророчество старой женщины:
"... Для твоего отца уже ничего нельзя сделать".
* * *
В тот первый день, когда Муаддиб шел со своими
родителями по арраки неким улицам, некоторые из
встреченных им людей, вспоминая легенды и
пророчества, кричали ему вслед "Муад!" Но в их
криках слышался скорее вопрос, нежели утверждение,
ибо пока они могли только надеяться на то, что он
является предсказанным Лизаном ал-Гаибом. Их
внимание было приковано и к его матери, потому что
они слышали о том, что она была Бене Гессерит, и для
них было ясно, что она похожа на других Лизан
ал-Гаибов.
Принцесса Ирулэн.
Сведения о Муаддибе.
Когда герцог нашел Хавата в указанной ему охраной комнате, тот был один. В соседнем помещении, где устанавливалось оборудование, стоял шум, в комнате же, которую занимал Хават, было тихо. Пока Хават поднимался из-за заваленного бумагами стола, герцог огляделся. Зеленые стены. Три кресла вокруг стола. На каждом из них красное пятно - след, оставшийся от поспешно стертой с них буквы "х".