- Дядя Владимир тоже так говорит. Он подозревает Икс в поставках вооружений фрименам.
- Фейд-Раута, я тебе скажу: если звёзды на небосводе объединились так, что одна из них упала демократам на голову, то так им, неправедным, и надо.
- Барон уже отправил им соболезнования, - ехидно сказал Фейд-Раута. - Кроме того, он обещал предоставить им на миллиард солари всего необходимого.
Раббан хмыкнул.
- Барон пользуется расценками Картага.
- О чём это ты?
- Это долго объяснять, лучше спроси у него сам. К сожалению, Арракис слишком страдает от их оружия, чтобы мы могли выразить соболезнования. Может, я пришлю им несколько тысяч фрименов, которых они тут вооружили.
Фед-Раута рассмеялся.
- Эти отбросы ещё существуют? Говорят, сардаукары полностью их истребили.
- Да куда там. Они только прогнали их в пустыню. Сардаукары сами похуже любых фрименов. До них фримены ещё собирали специю и никуда не лезли!..
- А сейчас?
- А ты видел эти трофеи? - почти причитал Раббан. - Они сваливали тела просто грудами и обливали какими-то реагентами, ускоряющими гниение. Вонь от этих мертвецких гор была слышна за километры. Фримены высылали отряды, чтобы захоронить покойников - и попадали в засады. Казалось, это будет длиться бесконечно...
Фейд-Раута понял, что его брат не слишком подходит на ту роль, которую должен сыграть. Он - всего лишь управляющий с кнутом.
Раббан посмотрел в глаза младшему брату и увидел там презрение.
- Тебе что-то не понравилось, брат.
- Нет, что ты, Глоссу.
- Не называй меня так! - Фейд-Раута, зная, что Раббан ненавидит своё имя, слишком игривое, по его мнению, явно пытался спровоцировать его. На что?
Раббан увидел, как за обширным метастеклом, отделяющим обеденный зал от веранды, выжидательно вытянулся Галиххим, одетый в форму дворецкого. Раббан использовал его для разнообразнейших поручений, включая убийства при помощи яда, ножа и удавки, однако на этот раз он должен был лишь присматривать за гостем. Раббан подал знак "Всё в порядке" и провёл Фейд-Рауту к обеденному столу, накрытому хрустящей белоснежной скатертью. Кроме них и прислуги больше никого не было - Раббан, обладая достаточной военной силой, уже не считал необходимым унижаться до общения с Малыми Домами. Званые обеды ушли в прошлое.
- А что с этим Муад'Дибом? - спросил Фейд-Раута, усаживаясь за стол. - Он действительно угрожает Империи?
- Он очень похож на тебя, братишка, если верить тем, кто его видел.
- Я не считаю себя угрозой Империи, - загадочно сказал Фейд-Раута.
Раббан ответил ему такой же улыбкой. У императора пять дочерей, включая наследную принцессу, Ирулан. Если Фейд-Раута не поддастся барону окончательно...
Глянув на потолочный ядоискатель и убедившись, что всё в порядке, Раббан поднял бокал вина:
- За то, чтобы Империя пережила твою атаку, Фейд.
Глаза Фейд-Рауты блеснули неожиданным умом и достоинством. Но лишь на мгновение. Ответ был таким же пошлым, как и всё в его жизни:
- Я её трахну.
"Где Благородные одеты в парчовые камзолы,
Бедняк казнён, распят в венце терновом,
Кровавой диадемой коронован вождь народный -
Так веселитесь, палачи, а вы - рыдайте, жалкие пеоны!"
Принцесса Ирулан "Письма тюремщикам"
Падишах-император Шаддам IV готовился к ежегодному Звёздному Балу, одному из наиболее значимых регулярных событий в жизни Империи, двора и ЧПНТ. Проводимый в каникулярную декаду стандартного, или финансового, года на Кайтэн, Звёздный Бал собирал членов Великих Домов со всей Вселенной. Император любил Звёздные Балы, так как они привлекали тысячи просителей, умоляющих сделать скидку при оформлении налоговой декларации или оказать посредничество при урегулировании вооружённых конфликтов. В обмен предлагались колоссальные взятки и разнообразнейшие услуги, большая часть которых доставалась всесильным фаворитам. Некоторые Дома, "ни на что не претендуя", взялись построить за свой счёт дочерям Шаддама резиденции по их вкусу. Так осуществлялся постепенный переход недвижимого имущества "проблемных" Домов под контроль Коррино, ведь, сделав залоговый подарок, Благородный уже не мог обесчестить принцессу и попытаться избрать себе другую суженую. В свою очередь, принцесса была ничем не обязана кандидату в женихи, поскольку занимала более высокое положение, требующее её непосредственного участия в управлении Империей. Император, скованный тайным соглашением с Бинэ Гессерит и Гильдией, всё же был достаточно силён, чтобы противостоять династическим амбициям различных Великих Домов, умело маневрируя между нестабильными группировками и разбивая потенциально опасные коалиции и союзы.
Главной темой для разговоров гостей, уже начавших съезжаться на Кайтэн, была трагедия Икса, унесшая свыше миллиарда человеческих жизней. Наиболее благоразумные избегали обсуждения причин катастрофы, а те, кто открыто поддерживал императора, обвиняли Икс в нарушении условий Великой Конвенции и в попытках создать мыслящие машины.
Виновник трагедии Икса, облачённый в новенький мундир бурсега, сверкающий золотом, платиной и бриллиантами, находился тут же, общаясь о чём-то с придворными. Появление в их кругу очередного бурсега без легиона вызвало протворечивые оценки: некоторые утверждали, что у него впереди великое будущее; другие были к нему более критичны, отметив неотёсанный характер, дурные манеры и грубость в общении. Отсутствие у Кидин-раби жезла, полагающегося баши легиона, свидетельствовало о том, что звание, полученное за выполнение "особых поручений", не подкреплено военной силой. Это позволяло скептикам открыто предполагать, что, наигравшись вдоволь со своим новым солдатиком, император выбросит его, как только тот ему надоест.
Сам для себя император ещё не решил, нужен ли ему Кидин-раби, однако консерватизм сардаукаров и трудности, с которыми он столкнулся во время операции "Капля", заставили его по-новому взглянуть на легионы. Те стали слишком тяжелы на подъём. Возможно, угроза утратить должность сделает легион-баши покладистей, а возможно, Кидин-раби действительно следует дать в подчинение легион. Вероятнее всего, сардаукарам придётся вернуться на Арракис, и лучше иметь командирами соединений тех, кто уже отличился при разгроме Атрейдесов.
Падишах-император обежал зал взглядом. Между высоких мраморных колонн скользили Благородные, то собираясь в кучки, то расходясь. Среди них он заметил барона Харконнена, не отпускавшего от себя на-барона Фейд-Рауту ни на шаг. Старик явно ревновал юношу ко всем женщинам, присутствующим в зале. Фейд-Раута, одетый в яркие, режущие глаз, одежды, производил отталкивающее впечатление.
Падишах-император оглянулся, ища взглядом Хасимира Фенринга. Тот был под руку с супругой, которая чуть превышала его ростом. Как всегда, видя их вместе, Шаддам почувствовал раздражение - он не знал, к кому из супружеской четы ревновать. Ему уже донесли, что после визита на Гайеди Прим, где Марго имела встречу с Фейд-Раутой, она вернулась беременной. Для императора то был болезненный укол - это означало, что гомосексуальный наследник Дома Харконненов уже обладает большим весом в Империи, нежели он, её законный владыка. На Хасимира, после того, как он довёл дело до такого, рассчитывать не приходилось. Возможно, следует разместить на заводах Икса заказы на щиты и гравипоплавки, а Фенринга - отодвинуть в сторону. Пока не появится его преемник, эти функции сможет исполнять Кидин-раби, которому подыграет виконт Берксон и, возможно, кто-то из дочерей. Берксон ещё не прибыл, застряв на одном из морских курортов с Ирулан, а вот присутствовавшая в зале Руга, словно почувствовав, что о ней вспомнили, обернулась к отцу. Шаддам, загадочно улыбаясь, кивнул ей и подозвал бурсега Куруша:
- Вы слышали о правительстве Икс, бурсег? Говорят, его возглавил один человек, диктатор.
- Так точно, падишах-император! Они говорят, речь идёт об экстренной мере. Человек этот и раньше был в их корпоративном правлении, его зовут Гезбург. Он представляет семью, которой принадлежит ряд заводов, производящих вооружение для пехоты.