— Она кое-что сказала мне. — Он закрыл глаза, припоминая слова, и, когда заговорил, бессознательно имитировал интонации старухи — «Ты, Пол Атридес, потомок королей и сын герцога, должен научиться править. Кое-кто из твоих предков так и не научился этому». — Пол открыл глаза и продолжал — Это рассердило меня, я сказал, что мой отец правит целой планетой. А она ответила: «Он теряет ее». Я возразил: «Но он же получает более богатую планету». Она ответила: «Он потеряет и ее». Я хотел бежать и предупредить скорее отца, но она сказала, что его уже предупреждали многие — ты, мать, другие…
— Достаточно верно, — пробормотал Хават.
— Тогда зачем же мы отправляемся туда? — требовательно спросил Пол.
— Потому что так приказал император, и потому что кое-какая надежда у нас есть, что бы ни говорила ведьма-шпионка. Ну, что же еще излилось из древнего фонтана премудрости?
Пол глянул вниз, на сжатую в кулак под столом правую руку. Медленно, усилием воли, он заставил мускулы расслабиться. «Она каким-то образом овладела мной, — подумал он. — Но как?»
— Она попросила меня объяснить, что значит править, — сказал Пол, — и я ответил: это когда один командует. Тогда она сказала, что мне уже придется переучиваться.
«Прямо в цель», — подумал Хават и кивнул, чтобы Пол продолжал.
— Она сказала, что правитель должен уметь убеждать, а не заставлять. Она сказала, что наилучший кофейный прибор он должен предложить достойнейшим людям, чтобы привлечь их.
— Как же она узнала, каким именно способом твой отец привлек таких людей, как Гарни и Дункан? — спросил Хават.
Пол пожал плечами:
— Еще она сказала, что хороший правитель должен выучить язык, на котором говорит его мир, а языки различны на всех планетах. Я решил, что она подразумевает язык обитателей Арракиса, но она возразила, что имеет в виду язык камней и трав, язык, который нельзя постичь только ушами. Я сказал тогда: «Это то, что доктор Юэ зовет тайной жизни».
Хават хихикнул:
— И как она это проглотила?
— Я подумал, что она рехнулась. Она сказала тогда, что тайна жизни — это не загадка, которую надо решить, а реальность, которую надо прожить. Тогда я процитировал первый закон ментата: «Процесс нельзя понять, остановив его. Постижение процесса развивается, следуя за ним, догоняя его, сливаясь с ним». Это ее удовлетворило.
«Он осилит и это, — подумал Хават, — но старая ведьма его напугала… зачем?»
— Сафир, — спросил Пол, — а на Арракисе и в самом деле так скверно, как она говорит?
— Ну, совсем плохо быть не может, — сказал Хават, выдавив улыбку. — Взять, например, Вольный народ, этих бродяг пустыни. По результатам аппроксимационного анализа я могу тебе сказать, что их много… Много больше, чем числит Империя. Люди живут на этой планете, парень, очень много людей и… — Хават тронул глаз узловатым пальцем —… они ненавидят Харконненов лютой ненавистью. Ты не должен никому даже заикаться об этом. Я рассказываю тебе лишь как помощнику собственного отца.
— Он рассказывал мне о Салузе-Секундус, — отозвался Пол. — Знаешь, Сафир, она весьма похожа на Арракис… Может быть, там не столь плохо, но не многим лучше.
— Ну, о теперешней Салузе-Секундус мы ничего не знаем, — сказал Хават. — Только о том, какой она была… Действительно, там почти как на Арракисе.
— А фримены помогут нам?
— Возможно, — Хават встал. — Сегодня я отправляюсь на Арракис. А ты тем временем позаботься о себе ради старика, который в тебе души не чает, э? Будь хорошим мальчиком, иди сюда и сядь лицом к двери. Я вовсе не думаю, что в замке тебе угрожает опасность, — это просто привычка, которую я хочу в тебе воспитать.
Пол встал, обошел вокруг стола.
— Ты уезжаешь сегодня?
— Сегодня, а ты последуешь завтра. Следующий раз мы встретимся с тобой уже на земле нового мира. — Он ухватил Пола за бицепс на правой руке. — Ну-ну, и не напрягай руку с ножом, а щит включай на полную мощность. — Он отпустил руку Пола, хлопнул его по плечу, резко повернулся и быстро зашагал к двери.
— Сафир! — позвал его Пол. Хават обернулся в дверном проеме.
— Ты тоже не садись там спиной к дверям, — заметил Пол.
Ухмылка поползла по изборожденному морщинами лицу:
— Чего-чего — этого-то я делать не буду. Поверь мне, парень.
Он вышел, мягко закрыв дверь.
Пересев на место, где только что сидел Хават, Пол расправил бумаги. «Еще один день, — подумал он и огляделся. — Мы уезжаем». И отъезд стал для него вдруг куда более реальным, чем когда-либо… Он припомнил, старуха сказала тогда, что мир складывается из многого: людей, грязи, растений, лун, приливных течений, солнц — величина эта неизвестна и называется природой, она не знает, что такое «сегодня». И он подумал: «Что есть природа?»