— Герцог для этого слишком горд, — произнес барон.
— Вероятность этого есть, — ответил Питер, — но результат для нас один и тот же.
— Нет, не один! — пробурчал барон. — Я хочу, чтобы его убили и его линия пресеклась.
— Вероятность такого исхода велика, — ответил Питер. — Есть определенные признаки того, что Дом собирается уйти в изгои. Но не Атридес. Герцог не допускает этой мысли.
— Так, — вздохнул барон. — Продолжай, Питер.
— В Арракейне, — сказал Питер, — герцог с семьей поселятся в резиденции, бывшем доме графа и леди Фенринг.
— Посла его величества у контрабандистов, — хихикнул барон.
— У кого? — переспросил Фейд-Раута.
— Ваш дядя шутит, — отвечал Питер, — он называет графа Фенринга послом у контрабандистов, учитывая интерес императора к контрабандным операциям на Арракисе.
— Почему же? — Фейд-Раута обратил изумленный взгляд к дяде.
— Не будь тупицей, Фейд, — отрезал барон. — Как может быть иначе, если Гильдия не находится под императорским контролем? Как еще могут передвигаться шпионы и ассасины?
Фейд-Раута беззвучно охнул.
— В резиденции мы предусмотрели ряд диверсий, — сказал Питер. — Возможно покушение на жизнь наследника Атридесов… и оно может удастся.
— Питер, — загромыхал барон, — ты выразил…
— Я выразил предположение о возможности несчастного случая, — ответил Питер, — который может закончиться вполне однозначно.
— Ах, но у мальчишки такое дивное юное тело! — сказал барон. — Потенциально он, конечно, опаснее отца… ведь его учит мать-ведьма, проклятая баба! Ох, ну продолжай, пожалуйста, Питер.
— Хават, вне сомнения, поймет, что в окружении герцога есть наш агент, — сказал Питер. — Наибольшие основания подозревать доктора Юэ, который и есть наш агент. Но Хават уже все проверил и убедился, что наш доктор — выпускник школы Сак и подвергнут психологической имперской обработке… то есть безопасен настолько, чтобы лечить самого императора. Считается, что предельную обработку нельзя удалить, не убив субъекта. Но еще в древности кто-то заметил, если есть подходящий рычаг, можно сдвинуть с места даже планету. И мы нашли рычаг, которым можно снять обработку с доктора.
— Как? — спросил Фейд-Раута. Тема была потрясающе интересной. Любой знал, что снять имперскую обработку немыслимо.
— Об этом в другой раз, — ответил барон. — Продолжай, Питер.
— А вместо Юэ, — заговорил Питер, — подозрения Хавата мы направили на очень интересную персону. Сама смелость такой мысли заставит Хавата считать свои подозрения обоснованными.
— На какую же персону? — спросил Фейд-Раута.
— На нее саму, на леди Джессику, — ответил барон.
— Тончайшая мысль, — заметил Питер. — Разум Хавата будет настолько поглощен подозрением, что в результате он более не сможет безошибочно выполнять обязанности ментата. Он может даже попытаться убить ее. — Питер нахмурился. — Впрочем, я не думаю, чтобы это оказалось под силу ему.
— Ты ведь не хочешь этого, не правда ли? — съехидничал барон.
— Не отвлекайте меня, — сказал Питер. — И пока Хават будет занят леди Джессикой, мы отвлекаем его бунтами нескольких городских гарнизонов. Они будут подавлены. Герцог решит, что обеспечил свою безопасность. И тут, в нужный момент, мы даем сигнал Юэ и вводим главные силы… эх…
— Продолжай, говори ему все, — сказал барон.
— Введем главные силы и подкрепления: два легиона сардаукаров в харконненовских мундирах.
— Сардаукары! — выдохнул Фейд-Раута. Мысли его обратились к страшным императорским войскам, убивавшим без милосердия, к солдатам-фанатикам падишаха-императора.
— Ты видишь, Фейд, как я тебе доверяю, — сказал барон. — Даже крохотный намек на это не должен дойти до ушей других Великих Домов, иначе Ландсраад может объединиться против императорского Дома и настанет хаос.
— Существенно здесь то, что с тех пор как Дом Харконненов взялся за выполнение грязной работы в Империи, у нас появились свои преимущества. Конечно, занятие это небезопасно, но, если не терять осторожности, Дом Харконненов может разбогатеть, как никто в Империи.
— Ты даже не представляешь, Фейд, сколько всякого добра вовлечено в оборот, — сказал барон, — и не сможешь представить даже в кошмарном сне. Начнем с того, что нам неоспоримо принадлежит директорат компании КАНИКТ.