Выбрать главу

— Когда, интересно, Атрейдсы упускали случай сделать красивый жест! И что же он пишет?

— Он просто грубиян, барон. Называет вас «Харконнен» — ни «дражайший кузен», ни титула, ничего.

— Харконнен — славное имя, — в голосе барона послышалось нетерпение. — Что же пишет наш дорогой Лето?

— Он пишет: «Ваше предложение о встрече не принимается. Всем известно, что вы способны на любое предательство, в чем я сам неоднократно убеждался».

— Дальше, — потребовал барон.

— Дальше: «Слово „кровомщение“ еще не забыто в Империи». И подпись: «Лето, герцог Аракиса». — Питтер расхохотался. — Аракиса! Ох, не могу! Это уж чересчур.

— Успокойся, Питтер, — сказал барон, и смех оборвался, будто его выключили. — Значит, кровомщение? — переспросил он. — Попросту говоря, око за око. Герцог пользуется этим старым добрым словом, чтобы показать мне, сколь решительно он настроен.

— Вы предлагали мир, — Питтер усмехнулся. — Формальности соблюдены,

— Для ментата ты слишком много болтаешь, — оборвал его Харконнен, а про себя подумал: Скоро придется с ним разделаться. Он уже почти исчерпал свои возможности. Он посмотрел на своего ментата-убийцу, обратив внимание на особенность, которая сразу бросалась в глаза посторонним: глубоко посаженные глаза, синие на синем, совсем без белков.

Питтер осклабился, словно нацепил на себя маску паяца.

— Но, барон! Мир в самом деле не видывал мести более изощренной! Какой тонкий план: вынудить Лето поменять Каладан на Дюну и не оставить ему никакой лазейки, потому что это приказ Императора!

— Тебя сегодня несет, Питтер, — ледяным тоном произнес барон.

— Но ведь я счастлив, мой барон! Тогда как вы… вас просто мучает зависть.

— Питтер!

— Ага, барон! Вам завидно, что это не вы так все красиво придумали!

— Когда-нибудь я придушу тебя, Питтер.

— Несомненно, барон, несомненно. Но я думаю, это вы всегда успеете сделать.

— Чем ты объелся сегодня, Питтер, веритой или семутой?

— Барона удивляет, когда ему бесстрашно говорят правду, — лицо Питтера забавно нахмурилось. — Ах, ах! Но, барон, я ментат и все равно узнаю, когда вы подошлете ко мне палача. Вы будете держать меня, пока я полезен. Убрать меня раньше — значит проявить расточительность. Ведь я еще кое-что могу! А на этой милой планетке, Дюне, все мы научились экономить. Верно, барон?

Барон продолжал не отрываясь смотреть на Питтера.

Фейд-Рота заерзал в кресле. Два сварливых придурка, подумал он. Мой дядя не умеет спокойно разговаривать со своим ментатом — обязательно они сцепятся. Делать мне больше нечего, как слушать их препирательства.

— Фейд, — обратился к нему барон, — когда я позвал тебя сюда, я сказал, чтобы ты слушал и мотал на ус. Ты мотаешь на ус?

— Да, дядя, — он постарался, чтобы его голос звучал должным образом — почтительно-подобострастно.

— Иногда я просто не понимаю Питтера. Мне, например, больно делать такие вещи, а ему… Клянусь, он просто наслаждается. Лично я очень опечален судьбой нашего бедного Лето. Скоро доктор Юх нанесет свой предательский удар, и с родом Атрейдсов будет покончено… Конечно, Лето узнает, чья рука направляла доктора и… это будет ужасно.

— А почему бы вам не приказать доктору взять и без лишних разговоров всадить герцогу кинжал между ребер? — спросил Питтер. — Вы тут толкуете о жалости…

— Герцог должен знать, что это я решаю его судьбу. И остальные Великие Дома тоже. Это заставит их призадуматься. А я на время получу свободу действий. Увы, необходимость этого шага очевидна, хотя это вовсе не значит, что он мне нравится.

— Свободу действий, — ухмыльнулся Питтер. — Император и так не спускает с вас глаз. Вы действуете слишком отчаянно. Когда-нибудь Император пришлет легион-другой своих сардукаров к нам на Гиду Приму, и от барона Владимира Харконнена ничего не останется.

— А ты бы этому порадовался, да, Питтер? Ты с удовольствием бы смотрел, как полки сардукаров грабят мои города и громят этот замок? Честное слово, как бы порадовался!

— Зачем барон говорит такие слова? — прошептал Питтер.

— Ты хотел бы быть башаром и командовать ими, — продолжал барон. — Ты ведь любишь боль и страдания! Возможно, я поторопился, пообещав тебе кое-что на Аракисе.

Питтер встал и забавной подпрыгивающей походкой подошел к Фейд-Роте. Юноша беспокойно посмотрел на него. В комнате повисла напряженность.

— Не надо шутить с Питтером, барон, — сказал Питтер. — Вы пообещали мне леди Джессику. Вы мне ее обещали.