Кадры сменялись один за другим, а я улыбалась, видя реальный результат проделанной работы, и от этого вырастали крылья. Я вновь поймала себя на странном ощущении, как и тогда, когда мне выслали новые списки участников молодежного форума. Я почувствовала еще одну грань своих возможностей. Не только творить справедливость, но и обеспечивать реальную помощь на глобальном уровне.
От размышлений меня отвлек шум в приемной, и через секунду на пороге появилась фрау Ройснер.
— Мне позвонила мадам Бернар из администрации Безансона и благодарила за семинары. Также я просмотрела финансовые выкладки по сбору средств и решила лично сказать. Отличная работа, Злата, — похвалила она.
— Заслуга всей команды, — поторопилась поправить я ее и добавила: — Я почти закончила с докладом. Через час отправлю вам более подробный отчет.
Фрау Ройснер кивнула и сменила тему.
— Эта информация пока не ушла по департаментам и готовится к утренней официальной рассылке. Но, пользуясь случаем, скажу вам сейчас. Майский саммит будет проходить в Европе. Так что готовьтесь. В понедельник я вышлю вам основные тезисы, на которых стоит акцентировать внимание.
По большому счету Гвен не сказала мне ничего нового — все уже готовились к переносу и ждали официального подтверждения. Меня больше волновал другой момент — появится ли Генри на международной конференции. Я не горела желанием с ним встретиться, но подвешенное состояние и знание, что рано или поздно это должно произойти, напрягало. Однако, подобные вопросы я не задавала и, лишь улыбнувшись, поблагодарила за информацию.
Фрау Ройснер скользнула по мне внимательным взглядом и, видимо, отмечая мой усталый вид, добавила уже совсем другим тоном:
— Я проверила ваш рабочий график. Вы очень много работаете. Без выходных.
— Мне нравится моя работа, — ответила я и добавила, бросая взгляд на монитор с видео из Африки: — Особенно, когда она приносит результат.
Фрау Ройснер кивнула, но все же возразила:
— Поезжайте сегодня домой пораньше, и завтра я даю вам выходной… — и не успела я сказать “нет”, как она добавила: — Это приказ куратора.
Я не знала, было ли это распоряжение Генри или ее личная инициатива, но мне ее участие казалось искренним, за что я ей была благодарна.
Ровно через час я уже была у парадной своего дома, и пожилой портье, улыбаясь, провожал меня дружелюбным взглядом до лифта.
Я жила в просторных двухъярусных апартаментах на последнем этаже с двумя спальнями, спортивным залом, который переоборудовали в балетный, и комнатой для персонала.
Дверь мне открыла мадам Легран — моя экономка и, по совместительству, горничная и шеф-повар. Немного удивившись, она потянулась к моему пальто, чтобы помочь снять.
— Вы сегодня раньше.
— Фрау Ройснер отпустила. Завтра у меня выходной.
— Это правильно, вы работаете с утра до ночи… — тихо пробурчала она, вешая пальто в гардеробную, и добавила, уже проходя на кухню: — Я поменяю вечернее меню. На ужин будет рыба. Она готовится быстро.
— Я не голодна, — улыбнулась я и, едва зашла в зал, мой взгляд наткнулся на черные острые ушки, торчавшие из-под дорогущего кожаного кресла, превратившегося в когтеточку.
— Опять кресло драла… — я сделала недовольный тон, на что кошачьи уши лишь своенравно дернулись.
— Ничего не помогает, — посетовала недовольно экономка, пока я шла к окну.
Поначалу я напрягалась из-за того, что чужая дизайнерская мебель, стоившая не одну тысячу франков, будет испорчена, но мадам Легран меня успокила, сказав, что этот вопрос улажен с владельцем.
Опустившись в кресло, я откинула голову и только сейчас поняла, насколько устала. Трехнедельная командировка и тонна работы, которую я взвалила на себя, давали о себе знать. Голова была тяжелой от недосыпа и большого количества информации, глаза напряжены, и во всем теле чувствовалась усталость.
— Гвен Ройснер была не так уж неправа относительно отдыха, — тихо отметила я, а Китти, будто чувствуя мое состояние, бесшумно подошла ко мне и тихонечко села рядом.
Аккуратно обмотав тонким хвостиком изящные лапки, она походила на грациозную статуэтку из черного агата.