Миллиардеров Дюпонов знает вся Америка. Не только знает, но и причисляет к властвующей элите. И для этого есть все основания. Огромное богатство даёт огромную власть как в экономике, так и в политике. А Дюпоны богаты, и настолько, что никто не может очертить точные границы их состояния. Ведь сами-то они, подобно другим толстосумам, прячут свои капиталы и не любят распространяться на сей счёт. Пересчитать же попавшие в собственность членам дюпоновского клана акции американских и зарубежных компаний, многочисленные поместья с фешенебельными дворцами, картинными галереями, охотничьими угодьями и заповедниками и всю прочую недвижимость и движимость, разбросанную по разным странам, а тем более докопаться до её подлинной ценности – задача не из лёгких.
Тем не менее даже сугубо ориентировочные оценки, изредка появляющиеся в американской печати, красноречиво свидетельствуют о необычайном могуществе финансовой династии Дюпонов. Для сведения читателя скажем, что стоимость принадлежащих этому семейству пакетов акций промышленных и финансовых компаний ещё несколько лет назад перевалила за 7,5 млрд долл. А ведь эта ошеломляющая цифра говорит лишь о надводной части айсберга их богатства, поскольку с помощью ловкого маневрирования хитро учреждёнными холдинг-компаниями, семейными фондами и попечительскими советами под «железной пятой» Дюпонов находились корпорации с активами более 20 млрд долл. Причём, по утверждению сведущих специалистов, приведённые оценки нисколько не преувеличивают, а, наоборот, скорее, преуменьшают размеры дюпоновских капиталов.
«Центральная звезда» в «галактике» их обширных владычеств – гигантский химический концерн «Э. И. Дюпон де Немур» – многие годы входит в число 20 крупнейших сверхмонополий капиталистического мира. Размах операций американского химического исполина, на предприятиях которого в США и за рубежом день и ночь трудятся более 111 тыс. рабочих и служащих, говорит сам за себя. По данным официального отчёта, в 1972 г. концерном и его дочерними компаниями выброшена на рынок продукция стоимостью 4824 млн долл. и собран «урожай» чистой прибыли в размере 414 млн долл.
На небосклоне владений Дюпонов немало и других весьма доходных «звёзд первой величины». Но обо всём этом речь пойдёт дальше. Вначале же совершим небольшой экскурс в прошлое этого семейства.
Не скромными тружениками, из поколения в поколение работавшими не покладая рук с утра и до утра и экономившими каждый цент, как ныне пытаются доказать угодливые биографы, пробились в мир «большого бизнеса» Дюпоны. Несметные богатства этих «скромников» нажиты на войнах. И их более чем полуторавековая история – это красноречивый рассказ о нескольких поколениях алчных «торговцев смертью», лихорадочно сколачивавших свои миллиарды на горе и страданиях многих людей. Они всегда гнались лишь за одним земным благом – золотом, твёрдо уверовав, подобно бальзаковскому Гобсеку, что «в золоте сосредоточены все силы человечества».
Официальная родословная империи Дюпонов в США ведёт отсчёт от небольшого порохового завода, который в 1802 г. начал строить молодой французский эмигрант Элетер-Иренэ Дюпон вблизи крохотного даже по тем временам городишка Уилмингтон в штате Делавэр. О появлении первых Дюпонов на американской земле сохранившееся семейное предание повествует следующими словами.
…В последний день 1799 г. в гавани городка Ньюпорт в штате Род-Айленд бросил якорь парусник «Америкен игл». С борта изрядно потрёпанного судна, которому потребовался 91 день, или без малого на три недели больше, чем Колумбу тремя столетиями ранее, чтобы пересечь Атлантический океан, высадилось 42 пассажира. Прибывших никто не встречал. Уже много дней судно считали погибшим. Среди пассажиров, выгрузившихся в тот морозный день с «Америкен игл», находились тринадцать Дюпонов: Пьер-Самюэль, его два сына – Виктор и Элетер-Иренэ – с жёнами и пятью малолетними детьми и три родственника второй жены Пьера-Самюэля…
Искать счастья в Новом Свете предков нынешних Дюпонов заставил бурный водоворот событий в годы Великой французской буржуазной революции.
Бегство за океан
Пьер-Самюэль Дюпон, отец основателя крупнейшего порохового бизнеса в США, был довольно заметной фигурой во Франции времён Людовика XVI. Фортуна оказалась благосклонной к этому выходцу из небогатой семьи часовщика. Он получил прекрасное образование в привилегированном пансионе, а позже проявил недюжинные способности в экономических науках. Его первые пробы пера, правда, не без усилий настырных родственников попали в руки известным экономистам периода французского Просвещения – их признанному вожаку Франсуа Кенэ, умело сочетавшему, к слову сказать, своё увлечение науками с обязанностями личного врача взбалмошной фаворитки короля Людовика XV маркизы Помпадур, а также маркизу Виктору Р. Мирабо и будущему министру А. Р. Ж. Тюрго…
Просвещённые вельможи ввели подававшего надежды молодого экономиста в придворные круги. Снедаемый честолюбивым желанием поскорее пробиться наверх, Дюпон старался изо всех сил, демонстрируя усердие не по возрасту. Он сочинял бесчисленные статьи, редактировал газету «Сельское хозяйство и экономика» и экономический журнал «Дневник гражданина». Бурная деятельность Пьера-Самюэля, его «благонамеренные» идеи и поддержка влиятельных единомышленников принесли свои плоды. Когда в 1774 г. Тюрго был назначен генеральным контролёром финансов, кресло генерального контролёра торговли занял Дюпон. В 1785 г. «Дюпону и его потомству» был присвоен заветный дворянский титул. Новоявленный дворянин, пытаясь теснее слиться с придворной знатью, заменил плебейское написание своей фамилии Дюпон на аристократическое дю Пон, а позже прибавил и де Немур – название городка и округа, расположенного в 100 км к югу от Парижа, где он ранее приобрёл у Мирабо по дружеской цене небольшое поместье.
Но чтобы окончательно утвердиться в стане французских вельмож, он, по примеру других, завёл «салон» и из кожи вон лез, стремясь заманить к себе побольше знаменитостей. В его поместье, как и в его доме в Париже на улице Кордери, можно было встретить знаменитого химика Лавуазье, писательницу де Сталь, французского героя борьбы за независимость Северной Америки маркиза Лафайета, посланника Соединённых Штатов Джефферсона, видного американского учёного и дипломата Франклина…
Прирождённая изворотливость позволила Дюпону подвизаться на политическом горизонте и в первые годы французской революции. Ему удалось пробраться в депутаты Учредительного собрания, а затем стать председателем Законодательного собрания. Но он никак не мог смириться с потерей пожалованных почестей и навсегда остался «более роялистом, чем король», до гроба верным Бурбонам.
Пьер-Самюэль Дюпон и его сын Элетер-Иренэ оказались в числе горстки фанатично преданных королю придворных, которые вместе с наёмной швейцарской гвардией с оружием в руках встали на защиту Людовика XVI в Тюильри, когда 10 августа 1792 г. восставшие парижане ворвались во дворец ненавистного монарха. Чудом уцелев в кровопролитном сражении, отец и сын с жалкими остатками роялистов бежали из королевского парка. Старший Дюпон в течение нескольких недель скрывался от карающего меча революции, но в конце концов его разыскали и отправили в тюрьму. Заключение оказалось недолгим. Контрреволюционный переворот «9 термидора» в 1794 г. спас Дюпона от гильотины.
Вскоре имя Дюпона вновь выплыло на политическую поверхность, он снова в гуще событий. В годы Директории он – депутат Совета старейшин, а затем и его председатель. Это, однако, не помешало ему развить бешеную деятельность против правительства. Вместе с сыном он готовил монархистский заговор, размножал роялистские листовки, плёл секретные интриги с иностранными агентами. Но власти Директории были начеку. Элетера-Иренэ упрятали за решётку, а многие депутаты-роялисты и среди них Дюпон были лишены полномочий и арестованы. Всем им была уготована ссылка во французскую Гвиану. Однако баловень судьбы Дюпон и на этот раз выбрался сухим из опасного потока.
После пережитых тревог как старший, так и младший Дюпоны оказались не у дел. Свободный досуг предрасполагал к горестным размышлениям о суровых превратностях судьбы. Но вслед за ними неумолимо вставал вопрос: а что же делать дальше? И как-то Пьера-Самюэля «осенило»: «Во Франции, – вскричал он, – для нас нет будущего! Нужно со всей семьёй перебраться за океан». Это было началом. Без малейшего промедления они стали готовиться к отъезду. В порту Ля Рошель стояло американское судно, которое два года задерживалось французскими властями. За известную мзду Дюпоны раздобыли в Париже документы, разрешавшие судну «Америкен игл» выйти в море.