Хотя какой смысл в грозном оружии, если тебя берут и сбивают машиной? Боль уже прошла, но Селти так злилась на свою беспечность, что внутри у неё аж клокотало.
Селти не знала, какая рана окажется для неё смертельной. Никогда не проверяла этого и, разумеется, выяснять не собиралась. Она подробно изложила детали произошедшего Синре, не скрывая переживаний по поводу собственной выносливости.
Выслушав рассказ о том, как от столкновения с машиной Селти отлетела на несколько шагов, Синра беззаботно улыбнулся и проговорил:
— Что ж, ты чудесно потрудилась. Но прежде чем отпустить тебя отдыхать, я должен кое-что рассказать.
«И что же?»
— Заметила, как быстро мы обнаружили тех ребят? В общем, это потому, что я попросил помощи у Орихары.
Идзая Орихара был торговцем информацией из Синдзюку. За баснословные суммы он доставал для клиентов любые данные, однако профессия информатора не была его основным источником дохода. Чем же он занимался на самом деле — никто не знал.
Уж сколько Селти выполнила разной работы, а задания, в которых был хоть как-то замешан Орихара, оказывались особенно неприятными. Проще говоря, Селти считала, что с этим человеком не стоит связываться лишний раз.
«И с чего он вдруг решил нам помочь?»
— Я позвонил ему вскоре после того, как нам дали эту работу, ну и решил спросить, не расскажет ли он чего в обмен на наш аванс. Называю ему номер машины — а он тут же говорит, на какой она парковке.
Селти скрипнула несуществующими зубами. Странно, однако даже не имея головы, скрип она ощутила очень отчётливо.
Селти задумалась, откуда же может доноситься ощущение, которого она не способна чувствовать, когда её сзади вдруг обнял Синра. Он часто наведывался в комнату Селти, когда размышлял, расхаживая по квартире туда-сюда.
— Ну что, не растеряла решимость?
«В смысле?»
Поглядев на высветившиеся на экране символы, Синра вымученно улыбнулся.
— Сама ж знаешь… — И прежде чем Селти успела напечатать что-то в ответ, он продолжил: — Ты удивительное создание, и тебе дана невероятная сила, Селти. Но такими темпами цели не достичь даже тебе.
«Что ты имеешь в виду?»
— Ладно, скажу прямо: сдайся.
Постукивание клавиш стихло, и в комнате повисла тяжёлая тишина.
— Хватит уже искать голову. Давай лучше съездим куда-нибудь вместе. Куда угодно. Если хочешь посетить родные места, я сделаю для этого всё, что в моих силах. И я вместе с тобой поеду, и буду там с тобой… — Когда из речи Синры вдруг исчезали заумные словечки, это означало только одно: он говорит от чистого сердца.
«Сколько раз тебе повторять? Я не собираюсь сдаваться».
— Во всех культурах мира полно сказаний о безголовых созданиях, бродящих в поисках своей головы. Должно быть, раньше встречалось много тебе подобных. Вон даже в недавнем фильме про Сонную Лощину что-то такое есть, а значит, в девятнадцатом веке таких, как ты, ещё видели люди. А может, это ты сама и была, просто забыла? — Синра продолжал трещать без умолку.
Селти в ответ напечатала: «Зачем мне похищать какого-то учителя?..»
— О, ну раз уж мы затронули первоисточник… — Синра попытался положить руку Селти на плечо, но та стряхнула её, печатая с некоторым раздражением:
«Я не испытываю к тебе неприязни, но на данный момент мне хватает того, что мы живём под одной крышей».
Прочитав одиноко чернеющие на экране строки, Синра со вздохом пробурчал:
— Ну, в таком случае хоть постарайся вести себя как девушка.
На мгновение повисла тишина.
Воздух, казалось, сейчас вспыхнет от напряжения.
«Всё, я в душ».
Ванную окутывал густой пар.
Разгоняя пальцами мыльную пену по шелковистой коже, Селти задумчиво глядела в глубину зеркала. Крепкая грудь, подтянутый живот — телосложение у неё было как у модели, но всё это лишь подчёркивало другую её черту, жутковатую: отсутствие головы. И хотя вид сосредоточенно намыливающей себя безголовой женщины был совершенно сюрреалистичным, саму Селти это ни капли не смущало.
В Ирландии она никогда не мылась и не принимала душ, но с прибытием в Японию это постепенно вошло в привычку. Её тело не производило ни пота, ни других выделений, но теперь Селти не могла представить свою жизнь без душа, без возможности смыть с себя приставшую к телу пыль большого города. Не доказывало ли это, что ей и людям нравится одно и то же?