Кадоте не давал покоя вопрос: кто же создал эту странную организацию? Ему не нравилась идея работать на безликого и безымянного босса, но как раз из-за того, что он не знал его ни по имени, ни в лицо, не было и ощущения, что он вообще на кого-то работает.
Но если кто и способен создать нечто подобное, то это…
Идзая Орихара.
Раньше Идзая жил в Икэбукуро, поэтому они не раз встречались. Он был из тех типов, которые дают людям обидные прозвища вроде «Дотатин». Именно из-за него к Кадоте прицепилась эта кличка, и даже Карисава иногда звала его так.
Кроме этой дикой догадки размышления о том, кто стоит во главе «Долларов», Кадоте только мешали. Он попытался выбросить мысли из головы, хотя бы на время.
По-настоящему влиятельны в Токио лишь якудза, заграничная мафия да полиция. «Доллары», как ни крути, в сравнении с ними мелкие сошки. Как бы гордо ни звучало сейчас их имя, ни численность, ни сила «Долларов» не имели значения: они всего лишь зыбкое марево, возникшее посреди вечно меняющегося города.
Вот почему Кадота искал своего босса — как подтверждение, что «Доллары» реальны.
Он прекрасно понимал: лишь развеяв окружающий банду мираж, получится узнать, правда ли «Доллары» существуют.
Глава 8. Две героини: о Сонохаре
Микадо и Кида уже втянулись в новую школьную жизнь. Они прошли медосмотр, и теперь их ждали обычные уроки.
В «Райре» на второй день после церемонии поступления проводились экскурсии по школе и презентация клубов, а на третий — медосмотр и классный час.
Он как раз был в самом разгаре: выбирали представителей в школьные комитеты.
— Короче, айда кадрить девчонок, — заговорщическим тоном произнёс Масаоми и шумно захлопнул учебник. Прозвучало как рекламный слоган.
Масаоми, которого определили в класс «Б», почему-то всё время тусовался с Микадо в кабинете класса «А». Большинство учеников до сих пор носили форму, так что Масаоми в обычной одежде сильно выделялся.
— Что ты вообще здесь забыл?.. — решился наконец спросить Микадо, хотя заметил Масаоми сразу, как только тот вошёл. Учителя не было, поэтому классный час вёл парень, чья фамилия стояла в журнале первой.
— Итак, в комитете по благоустройству территории у нас будут Ямадзаки и Нисидзаки; в комитете здравоохранения — Ягири и Асакура; в дисциплинарном — Кудзухара и Канэмура; в избирком…
В «Райре» в комитеты принято было выдвигать по два человека от класса: юношу и девушку. Ведущий классный час парень зачитал вслух записанное на доске, проверяя, всё ли правильно, а потом задумался над следующим вопросом:
— Ещё у нас пока нет старост, кто-нибудь хочет?
— А… — открыл было рот Масаоми, уже собираясь поднять руку, но Микадо успел его остановить.
«Староста… — подумал Микадо, — звучит неплохо, но это же, наверное, сложно…»
Он хотел выбраться из унылых будней. Микадо уже вырвался из опостылевшего родного городка и нырнул в новый мир, но несколько дней среди бурного потока впечатлений лишь усилили жажду неизведанного.
Мозг Микадо, познавший незнакомые ему ранее раздражители, требовал новых впечатлений, не обращая внимания на опасность.
Он будто кричал: «Больше впечатлений, больше необычного, больше перемен!»
Микадо бы сейчас легко повёлся на любой развод, обман и даже попытки затянуть его в секту. Если бы Масаоми позвал на сходку байкерской банды, возможно, он согласился бы и на это.
Но, несмотря на безрассудную готовность к приключениям, Микадо всё ещё понимал, какую ответственность предполагает должность старосты, и опасался, что новые обязательства сильно ограничат его свободу.
И только он решил, что лучше сидеть и не высовываться, как одна ученица молча подняла руку, неотрывно глядя в пол.
Это была та бледная девушка в очках, Анри Сонохара. Красавица, но немного странная, словно она отрешилась от всего вокруг.
— А, кажется… Сонохара… Анри, да? Хорошо, так и запишем, будешь старостой, — проговорил заменяющий учителя парень.
По классу прокатилась волна жидких аплодисментов — тем, кто не претендовал на должность, было не слишком интересно, кто её в итоге займёт.
Записав имя Анри на доске, парень отряхнул руки.
— Продолжишь? — спросил он и, не дожидаясь ответа, устало вернулся на своё место.
— Итак, а из мальчиков кто-нибудь вызовется в старосты? — проговорила Сонохара негромко, но чётко.
Желающих не нашлось, и в классе повисла неловкая тишина.
«Что же делать…» — всё сомневался Микадо, не в силах оторвать взгляда от стоящей на возвышении у доски Анри.