Но шагал Сэйдзи по-прежнему уверенно.
— Я сказал сестре, что позволю всё уладить… Но нельзя оставлять её там совсем одну. К тому же вскрывать голову, чтобы посмотреть, что внутри, пусть и ради науки… Мне её жалко, — бормотал он, понятия не имея, насколько всё серьёзно.
Сэйдзи уже ступил на улицу, ведущую прямо к лаборатории.
— Нельзя было её тогда отдавать. Я должен был настаивать, возражать. Если я докажу всем, и сестре, и дяде, что мы по-настоящему любим друг друга, однажды они обязательно поймут. А пусть даже не поймут — обойдёмся без их благословения.
Эти слова были достойны аристократа, признающегося в любви к девушке из низшего сословия. Вот только в отличие от людей того времени, решивших тайно обвенчаться, Сэйдзи это не стоило ни капли сожаления. Человек, не осведомлённый об истинном положении вещей, поглядев на него сейчас, увидел бы заурядного старшеклассника, который готов добиваться желаемого. Но поскольку его целью, его любовью являлась живая, погружённая в крепкий сон голова, такая «заурядность» имела пугающий оттенок.
И по-настоящему страшным было то, что существование Мики Харимы уже начисто стёрлось из памяти Сэйдзи. Он убил сталкершу собственными руками, а теперь не вспомнил бы ни лица, ни голоса. Сэйдзи просто уничтожил очередное препятствие между собой и любовью, а мужчине, посвятившему себя любви, незачем обращать внимание на каждую такую помеху.
— Если понадобится, снова украду у сестры ключ и проберусь тайком, — решил Сэйдзи, и тут из ворот лаборатории вырулил грузовичок клининг-компании.
Сэйдзи знал правду: в машине сидели вовсе не уборщики. Это были так называемые «низы» — те, кто крали людей. Однако похищения были не совсем такие, как в новостях из других стран[33]: их совершали ради нелегальных экспериментов.
Сэйдзи знал ещё кое-что: компания ввязалась в грязные дела исключительно из-за неё. С помощью похищенных учёные исследовали свойства извлечённых из неё клеток, ДНК и даже телесных жидкостей. Сэйдзи это приводило в недоумение: зачем подвергать голову, явно настоящую, таким дотошным испытаниям, словно она какая-то городская легенда, чьё существование ещё предстоит доказать? Но тут, наверное, не последнюю роль сыграли попытки «Небьюлы» поглотить компанию «Ягири» — так ситуацию видел сам Сэйдзи.
Впрочем, проводившиеся здесь эксперименты не были нечеловеческими зверствами, когда жертв режут заживо: похищенных держали под глубоким наркозом, производили все необходимые манипуляции, а получив нужные данные, не убивали — просто оставляли где-нибудь в городском парке. Жертв выбирали из тех, кто не сможет заявить о похищении в полицию, — из нелегалов и преступников, не имеющих «крыши» среди банд. Правда, ходили слухи, что «низы» не брезговали сбывать кому-то на стороне сбежавших из дома девочек.
«Отвратительные типы. Как можно ни во что не ставить человеческую жизнь?» — даже не осознавая, насколько лицемерны его мысли, Сэйдзи проводил грузовичок ненавидящим взглядом…
И заметил, что сзади на кузове кто-то висит.
За машину, изо всех сил стараясь не упасть, цеплялась девушка. Шею её пересекало нечто похожее на хирургический шов.
А выше страшной раны красовалась она, столь дорогая Сэйдзи.
Мотоцикл без фар беззвучно промчался по широкой дороге мимо станции.
Он проехал прямо под окнами полицейского поста, но, конечно, остался незамеченным. Лишь редкий прохожий оборачивался поглядеть на байк, чей двигатель не издавал ни единого звука. Владелец ехал так, чтобы привлекать как можно меньше внимания, поэтому всё шло своим чередом, без сюрпризов. Однако водитель был озабочен тем, чтобы неслышный и незаметный мотоцикл не стал для кого-нибудь неожиданностью и не привёл к аварии. Поэтому при каждом ускорении двигатель ревел, давая о себе знать.
Безголовый конь, коште баур, мог своим ржанием нагонять на людей смертельный ужас, и даже после того как он вселился в раму старого мотоцикла, эта способность никуда не делась. Но порой находились люди, которых рёв не только не обращал в бегство, а наоборот, манил. Поначалу дюллахана смущало то, насколько по-разному на неё реагировали, но с годами она научилась перемещаться по городу, привлекая поменьше внимания. Селти не знала, что за это время превратилась в городскую легенду.
33
Скорее всего, речь идёт о развивающихся странах азиатского региона с процветающей работорговлей.