Гном проводил ее нежным взглядом, пригладил встопорщенную бороду и предложил, кашлянув:
– Пойдемте, что ли?
– Вопиющая невоспитанность! – прокомментировал призрак. – Расхаживать в таком виде в присутствии леди!
Гном насупил рыжие брови:
– Я у себя дома! Как хочу, так и хожу. И вообще, я делом был занят.
– Неужели? – осведомилась призрачная дама ядовито. – Каким же?
– Курятник строил!
Призрачная дама чуть из стены не вывалилась. Вздернула подбородок, подпертый целомудренным высоким воротничком, поджала и без того узкие губы и взглянула на обидчика сквозь лорнет.
– Курятник – в фамильном особняке Ларсенов?! И речи быть не может.
Гном выпятил бороду:
– Посмотрим!
Я прикусила губу, чтобы не испортить все неуместным смешком.
Понятно, почему Вера так настойчиво просила меня на это взглянуть!
Высокая сухопарая дама в строгом платье – против приземистого упитанного гнома в жилетке нараспашку. Делайте ставки!
Признаюсь, я бы поставила на даму, и дело тут не в женской солидарности. Чувствовалось в ней нечто эдакое. Привычка муштровать, что ли? Так и видится указка, которой можно шлепать нерадивых учеников, сопровождая наказание едкими комментариями.
Однако любоваться рукопашной прямо сейчас настроения у меня не было. Да и холодно.
Пришлось кашлянуть и напомнить:
– Быть может, мы все-таки пройдем внутрь?
Гневный огонек в глазах гнома потух. Он чуть ссутулился, махнул рукой и молча побрел в дом.
А едкое: «Какая бесцеремонность!» – от призрака я пропустила мимо ушей.
Кто знает, как я бы себя повела, оставшись бестелесной и неприкаянной?..
Внутри дома стало заметно, что времена былой роскоши давно прошли. Дорогой паркет на полу потускнел и местами был поцарапан. Резные дубовые панели в подозрительных потеках. Лепнина местами заплесневела.
– Тут будет красиво, – тихо сказал гном и улыбнулся. – Дайте только срок!
Плывший сзади призрак лишь фыркнул.
– Сюда! – помахала рукой выглянувшая девчонка. – То есть… Вы же не против, если мы вас на кухне примем? Я булочки испекла, будете?
– С удовольствием! – заверила я, мысленно наплевав на фигуру.
На день рождения мне вообще полагается тортик. С кремом, ммм!
– Принимать гостей на кухне?! – Призрак схватился за сердце.
– В гостиной – мыши, – буркнул гном. – Там надо все менять.
Призрачная дама издала что-то вроде «Пф-ф-ф», однако с возражениями по существу не нашлась.
Зато девчонка при виде нее гневно раздула ноздри и уперла руку в бок.
– Опять?! Оставьте нас в покое!
– И не подумаю! – вздернула подбородок призрачная дама. – Вы вторглись в мой дом, пытаетесь тут все раскурочить… И полагаете, что я буду это терпеть?!
– Это наш дом, – поправил гном с нажимом и обнял жену за худенькие плечи.
– Можем документы показать! – поддакнула она дрожащим голосом. – Ну сколько можно, а? Вы не даете нам спокойно поесть…
– Потому что принимать пищу руками – моветон! – Призрачная дама поджала губы.
– Постоянно открываете окна…
– Это полезно для здоровья.
– Влезаете с воспитательными беседами!
Призрачная дама скрестила руки на груди:
– Вам следовало бы поблагодарить меня за повышение культурного уровня.
– В постели?! – возопил несчастный гном, и я с трудом удержала серьезное выражение лица.
Бедняга!
– Тихо! – рявкнула я, вклинившись между спорщиками. От неожиданности они и впрямь умолкли. – Давайте по очереди. Для начала – представьтесь, пожалуйста. Госпожа?..
Обиды и претензии можно перебирать бесконечно. Причем каждая сторона будет считать себя правой – и останется в этом убеждении после любых дебатов.
Меня интересует сугубо практическая сторона вопроса. А именно: в чем проблема и что хочет получить клиент в результате нашего с ним сотрудничества?
И кого, собственно, в данном случае считать клиентом?..
Я не привыкла выступать в роли арбитра. К тому же, признаюсь, я зверски устала и мечтала лишь об одном – поскорее упасть в постель и проспать хотя бы часов десять, а лучше двенадцать. Вместо этого приходилось разводить по углам призрака и молодоженов, как несмышленышей в детском саду!
– Летиция Ларсен, – назвалась призрачная дама, исполнив изящный реверанс, безупречность которого несколько подпортило лишь то, что проделывался он в воздухе. – Старшая дочь барона Ларсена, классная дама в пансионе почтенной матушки Гертруды.
Не зря я чуяла в ней учительские замашки!
– Это дом вашего отца? – уточнила я, сделав знак нынешним хозяевам пока не вмешиваться, и села на предложенный стул.