Я сразу понял, что к чему. Расстроился, что проглядел предателя. Обычно в таких вопросах я проявлял прозорливость. Я незаметно нащупал за спиной ручку двери, спросил:
– А как насчет меня? Бросите здесь?
– Ты, пожалуй, захочешь мстить. Так что мы с ребятами проголосовали – и решили пустить тебя в расход.
Хлопнула сейфовая дверь.
– Код известен только мне, – сообщил я. – Тому, кто убьет Шустрого, я прямо сейчас отслюнявлю двадцать тысяч.
Долго предатель не мучился. Крутанулся вокруг себя, помахивая стволом, крикнул нечто угрожающее, и погиб, расстрелянный на месте. Новому лидеру мои продажные мерзавцы предпочли проверенного временем капитана Лео Глуца. Они прекрасно знали, что хотя я и космический пират, и мерзавец, каких поискать, и порой бываю очень жесток, но с теми, кто хранит мне верность, честен.
Я спокойно открыл дверь, достал несколько пачек и швырнул убийцам Шустрого.
Всю следующую неделю я потратил на то, чтобы выявить, кто еще, кроме них, принимал активное участие в заговоре против меня. Сразу троих пришлось высадить на пустынных планетах, кишащих хищными рептилиями. Мы здорово позабавились, наблюдая, как предатели бегут по бесконечной равнине, а за ними несется с ревом стая зубастых тварей… Остальных я помиловал. Но наложил штраф – с нескольких последующих грабежей они не получили не копейки. Должен же я был возместить потраченные впустую двадцать тысяч.
Корабль я все-таки заказал и построил. И хотя к тому моменту, федеральная служба стала оснащаться самыми быстрыми звездолетами в галактике, поймать мое небольшое юркое суденышко после очередного разбоя было очень непросто. Чтобы с ограбленного корабля не вызвали федералов сразу после нашего отлета, я придумал остроумный план. Помогли хорошие знания физики. Старичок-учитель хоть и был порядочной сволочью, но кое-что сумел вложить в мою отнюдь не глупую голову.
Прежде чем пройти через стыковочный модуль, я отправлялся в машинное отделение. Там находился электрический щит, от которого тянулись тонкие едва заметные кабели. Хотя разговоры о беспроводном электричестве велись сколько я себя помню, неуловимых глазом человека проводников для переменного тока так и не изобрели. Все эти опыты с бактериями, вырабатывающими электричество, все попытки сделать невидимые глазом элементы проводниками, так ничего и не принесли. Кроме разочарования. Технологии позволяли создать нечто подобное, но производство было настолько дорогим, что строить корабли с беспроводной электрической системой стало бы настоящим безумием. Насколько я понимаю, мы по сию пору использовали технологии «каменного века» – фаза, фаза, ноль. Я вынимал предохранитель – тончайший прибор, реагирующий на любые перепады напряжения, и вколачивал на его место какую-нибудь железяку. Поменяв ноль с фазой, я имел возможность наслаждаться результатом. По всему кораблю перегорали лампы, пылала проводка, к чертовой матери летели целые системы жизнеобеспеченья экипажа. Оставив мертвый корабль болтаться в космосе, мы улетали с добычей. Судно без опознавательных знаков найти не так-то просто. Так что у нас была отличная фора. Разумеется, все современные звездолеты оснащаются системами аварийного энергообеспечения. Но для того, чтобы их включить, надо сначала выбраться из запертого помещения. Они срабатывают и самостоятельно – в том случае, если энергоподача прервана на час. Очень удобное правило для таких межзвездных корсаров, как я…
И уже потом я врывался в полутемный пассажирский салон:
– Корабль захвачен. Можете расстегнуть ремни и перекурить, если у кого есть пьянящие колоски!
Приятно почувствовать свободу. Многие, действительно, закуривали, чтобы справиться со стрессом. Некоторым я даже давал прикурить. Особенно, стюардессам. Их наманикюренные пальчики так и тряслись тряслись. Я вкладывал в них колосок, щелкал зажигалкой:
– Покури, милая. А потом скажи всем, пусть складывают драгоценности и кредитки в мешки. – Вдоль рядов уже шли мои помощники, поигрывая пистолетами и ножами.
Не все грабежи проходили гладко. У меня вошло в привычку после стыковки врываться на корабль вместе с абордажной командой – чаще всего жертвы грабежей сдавались без боя, но случалось и так, что среди них оказывались смельчаки, желающие померяться силой. Из-за этих идиотов порой были жертвы. Ведь сразу же начиналось форменное молотилово – кулачищи так и мелькали, в дело шли и ножи, и кастеты. Огнестрельного и лазерного оружия у наших жертв, как правило, не было – гражданским запрещено носить пистолеты и лучеметы. Спасибо федеральным властям. Так что можно было не опасаться, что нас встретят ружейным залпом. И все же, случались неприятности.
В тот раз мне повезло, я замешкался – стыковка была произведена из рук вон плохо, и я задал трепку пилоту. Поорав на него для острастки и двинув в ухо – не ощутив мой праведный гнев, он ни за что не сделает правильных выводов, я устремился следом за абордажной командой – в нее входили двадцать отборнейших головорезов, мастеров кулачного боя и поножовщины.
Яркая вспышка заставила меня отшатнуться. Дикий вопль огласил стыковочный модуль, запахло паленой плотью, и мимо меня, прикрывая обугленными руками лицо, пробежал один из моих парней. Он рухнул на пол, захлебываясь рыданиями. По нам вдарили из фотонной пушки – защитники груза соорудили ее из запасного сопла.
Увидев, что они натворили, я пришел в дикую ярость. Пятнадцать сапиенсов сгорели заживо в одно мгновение, еще четверо лишились зрения и навсегда остались уродами. Еще с десяток отделались ожогами разной степени тяжести. У меня самого в глазах плясали искры несколько дней кряду.
– Кто приказал?! – спросил я, хмуро разглядывая стоящих на коленях членов экипажа. Их было всего четверо – больше для сопровождения груза, состоящего сплошь из деталей космических кораблей, не требовалось.
Ответа я не получил. Трое из героической команды пялились в пол, четвертый смотрел мне в глаза, и в его взгляде мне почудился вызов.
– Капитан? – поинтересовался я.
Один из стрелков воровато оглянулся, и я понял, что угадал.
– Капитана тащите на борт, – скомандовал я.
– А остальных за борт? – проявил рвение один из моих людей.
– Пусть помогут нам с погрузкой, а потом оставьте их здесь.
– Отпустим их?! – прохрипел пират с обожженной щекой, ему не терпелось отомстить за свежее увечье.
Я задумался на мгновенье.
– Оставьте им отметины на лицах, – мой палец прочертил косую линю на щеке. – Крест на крест. Пусть помнят капитана Лео Глуца и его отчаянных парней.
– Ура капитану! – проорал довольный моим решением пират. Его крик подхватила команда.
Смельчака рывком подняли на ноги и потащили в мой быстроходный корабль. Остальных пинками погнали в трюмы захваченного судна.
Я уже знал, что сделаю с «героем». Таких может исправить только могила… или неволя. Ведь наткнись мы на него во второй раз – и он снова откроет огонь. А, будучи невольником какого-нибудь отвратительного и жестокого существа, он не будет иметь власти, чтобы предпринять что-нибудь эдакое.
Целую неделю я провел на Рандаре, центре работорговли за границами цивилизованного космоса, пока не подыскал «герою» подходящего хозяина. Бородавочник, смердящий даже не как выгребная яма, а словно целое выгребное озеро, был очень рад заполучить себе в услужение человека, да еще по такой низкой цене. Капитан захваченного судна и здесь проявил самообладание. Лишь пожелал мне напоследок самой страшной смерти.
С тех пор много чего произошло. Неоднократно я был всего на волосок от гибели. Меня били ножом, в меня стреляли, я участвовал в потасковках – один против пяти, шести сапиенсов. Но неизменно оставался жив. И всегда вспоминал добрым словом смельчака капитана. Как знать, быть может, лишь благодаря его проклятью я до сих пор цел и невредим. Значит, время моей чудовищной кончины, которую он мне уготовил, еще не пришло – судьба приберегает для меня нечто действительно кошмарное…
Смерть всегда ходила рядом. Даже в те внешне спокойные недели, когда мы просто летели с добычей к краю галактики, я чувствовал ее зловонное дыхание. Если кто-то скажет вам, что не испытывает страха, либо он лжец, либо сумасшедший. Нормальный человек всегда тревожится по поводу досадных мелочей – к примеру, о том, что тебя могут отравить или зарезать. Смерть может обойтись и без прямого участия сапиенсов, решая твою судьбу.