Напевая про себя «The winner takes it all», я захожу к себе в кабинет, беру ключи от машины и спускаюсь вниз, собираясь ехать ужинать в «Галерею».
По дороге я набираю Пархоменко, руководителя нашего отдела маркетинга:
— Пархоменко, привет, отдыхаешь?
— Отдыхаю, а ты?
— Гандон ты, Алексей. — На другом конце трубки слышится посапывание. — Макет рекламы кукурузы для колхозов ты делал?
— Мое. А что?
— А ты считаешь, это нормальный такой плакат?
— Ну так… для регионов-то сойдет. Ну такого Аль Пачино мафиозного дали. Когда он лицом в кокосе лежит, помнишь? По-моему, смешно даже. И я думаю, сработает.
— А ты ничего поинтереснее не мог придумать, чем чужую идею скоммуниздить и притащить ее за уши к кукурузе? Мне почему не показал исходники?
— Так не успел же. Готово было только в пятницу, ты рано уехал. А в понедельник и вторник я выходной, а чего случи-лось-то? Переделаем, если чо не так.
— А ни фига. Я только что твою задницу закрывал перед шефом и Гарридо.
— А френчу-то чего надо?
— Ничего. Он в твоем плакате углядел аналогию с кокосом. Ту самую. Смешную, блин. Юморист ты мой. Петросян от рекламы. И шефу все досконально показал и даже рассказал, из какого фильма украдено и на что похожа твоя кукуруза. Как ты на ней еще белые блики не изобразил, я удивляюсь. Для полноты картины. И ножа не хватает, консервного. В виде кредитной карточки. Ага.
— Мать моя в кедах… И чо, скандал большой был?
— На твое счастье, я его замял.
— С меня причитается, босс.
— У тебя есть ночь, чтобы изобразить фокус-группы. Только договорись с приличным агентством, чтобы бланки дали свои. Вадиму моему из сигарет позвони, он все устроит. Фокус-группы должны сказать следующее… — Я пересказываю ему мои фантазии.
— Так ведь это ж бред, нет?
— Бред — это когда гангстеры кукурузу рекламируют. А это не бред. Это шанс спасти твою жопу.
— Понял. Сделаем. А с плакатом чо теперь?
— Берешь телок, красивые пейзажи и добавляешь туда кукурузу. Слоган только хороший придумай.
— Ага. Ну как обычно, да? Губищи в пол-лица, сиськи, попки, купальники?
— Ну да. Шеф уже одобрил. Ты только трансвеститов не рисуй, ладно?
— Обижаешь. Ну извини, в горячке же делали. Взяли первую идею и сляпали.
— У тебя все в горячке. И всегда. Давай, Леша, не подведи. И все копии фокус-групп и нового плаката мне на мыло, окей?
— Есть, товарищ комдив! Считай, что у меня уже все работает.
— У тебя всегда все работает. Ну, бывай. Аль Капоне хренов.
Я кладу трубку, и чувство выполненного долга переполняет меня. Затем оно плавно переходит в усталость от проделанной работы, затем в осознание того, что, в общем-то, за день я ничего путного опять не сделал, но все это тут же тонет в чувстве голода и желании праздника. Я подъезжаю к «Галерее».
Промоутер
Пристегнись, наверно, крепче.
Я свою превышу скорость.
Нас с тобой твой друг не увидит вместе,
Мы ляжем по разные стороны полос.
Федеральная служба Российской Федерации по контролю за оборотом наркотиков в своей деятельности руководствуется Конституцией Российской Федерации, федеральными конституционными законами, федеральными законами, указами и распоряжениями Президента Российской Федерации, постановлениями и распоряжениями Правительства Российской Федерации, международными договорами Российской Федерации, а также настоящим Положением.
Несмотря на то что сегодня рядовой будний день, в «Галерее», ставшей для московских бездельников новой Меккой и Мединой в одном флаконе, все забито. Куча людей у барной стойки, некое подобие очереди в туалеты, у гардероба. Я вхожу в первый зал и высамтриваю знакомые лица, чтобы приземлиться за чужой стол, ибо сесть сегодня за отдельный малореально.
За столом в углу сидят три девушки, две из которых мне очень знакомы, и трое парней, которые знакомы мне смутно. Вокруг них стоят еще какие-то люди, чьи спины мне совершенно ни о чем не говорят. Я двигаюсь по залу таким образом, чтобы попасть в поле их зрения, и когда девушки поднимают на меня глаза, приветственно машу им рукой. Они начинают улыбаться, я подхожу к столу, расцеловываюсь с ними, парни, сидящие рядом, жмут мне руку и так же, как и я, пытаются вспомнить, где именно мы виделись. Тогда одна из девушек по имени Наташа, с которой мы познакомились в туалете на закрытии ZIMA, представляет меня, я начинаю улыбаться, парни, сидящие вокруг, тоже начинают улыбаться, мы все начинаем улыбаться и выглядим при этом полными идиотами. Но поскольку здесь так принято, никого, в общем, это не смущает. За столом идет обсуждение того, как подруга Наташи — Илона — отдыхала со своим бойфрендом на Ибице. Они оба такие загорелые, что почти сливаются с шоколадным интерьером «Галереи». У Илоны на пальцах много колец из желтого золота, которые в сочетании с ее коричневыми руками наводят на мысль о черном дереве и африканских невольницах из Нубии. Но Илона не знает, что была такая страна Нубия, зато ее парень — Фарид — имеет интересы в нефтяной сфере, и две ее подруги очень завидуют тому факту, что он все время молчит, улыбается и платит за весь стол Visa Gold. Илона ощущает себя королевой вечера, говорит какую-то чушь низким, хрипловатым голосом, подобно итальянке. Мне даже ее голос кажется загорелым.