Харр, уловив ее волнение, тоже забеспокоился. Щебетание перешло в клекот. Он заерзал на плече Дзанты, больно царапаясь когтями через платье. Его следует успокоить. В таком состоянии он никудышный помощник.
На самой окраине сквера она увидела, что ее упорство вознаграждено: в тенистой пальмовой аллее стояла одинокая – и свободная! – скамейка. Подойдя, Дзанта поняла, почему эта скамейка пустовала: она вся была мокрая от росы, которую из-за густой тени не успело высушить утреннее солнце. Решившись, Дзанта подняла подол платья и села, ощутив через тонкие брюки ледяное прикосновение. Но она тут же забыла об этом маленьком неудобстве, сосредоточившись на своем замысле.
Сняв с плеча, она посадила Харра против себя на колени и поймала его взгляд. Как только их глаза встретились, между ней и маленьким спутником установилась немая связь. Харр понял, что девушке требуется его помощь, и был готов помогать.
Сейчас пора. Дзанта дала волю так долго сдерживаемой субстанции внизу позвоночника. Вот тепло поднялось к ее лопаткам, теперь – к плечам. Охватило жаром шею и пришло, забилось в висках. Теперь осталось отрегулировать частоту пульсаций до нужного ритма – с этим она справилась без труда. Посыл – и вся она превратилась в острый клинок энергии. Даже Орн мог только в общих чертах объяснить, что происходило с ней в момент фокусировки.
Дзанте и Харру уже не требовалось глядеть друг на друга – они были в более высоком контакте. В сознании оформился образ предмета, преследовавший ее с самого вечера. Она сейчас была как бы не здесь, не на садовой скамейке, а парила там, над заветным столиком. Сначала очень контурно, потом все яснее и четче формировала она в мозгу вид комка, его уродливую фактуру. Еще усилие – и мысль слилась с реальностью. Пора! Все ее существо воплотилось в остро направленное желание – иметь этот камень. И тут же Дзанта почувствовала еще один залп энергии – Харр понял ее.
Сюда!
Она послала этот приказ, как живому существу. Напряжение было предельным. Она видит, как берет комок. Ну же! Сюда! Иди!
Она держала пробитый ею мыслеканал еще какое-то время. Но вот даже поддержка Харра уже не могла скомпенсировать расход энергии. Силы оставили ее, внутри была пустота. Она бесконечно трудно возвращала себя, свое сознание в сидевшее на мокрой скамье тело. Оно сопротивлялось этому вторжению бешеными ударами сердца, головокружением. Еще никогда выход из пси-транса не был столь мучителен. Время и пространство смешались, она не воспринимала окружающего, не могла сделать ни одного движения. Бессильные слезы застилали глаза, изо рта струйкой тянулась слюна, стекая по подбородку.
Шли минуты, а ей никак не удавалось остановить мелькавшую в глазах карусель кустов, деревьев, прутьев садовой ограды. В опустошенный мозг пробивались волны страха, исходившие от Харра. Он был смертельно напуган ее состоянием, равносильным обмороку. Дзанта с трудом двинула непослушными, чужими руками, чтобы приласкать своего маленького дрожащего помощника.
Возвращение к реальности было отравлено горьким разочарованием. Она не смогла... Это не ее удел, это выше ее способностей. Заветный камешек так и остался недостижимым.
Но отчего так возбужден Харр? Он толкает ее своим легким тельцем и все глядит и глядит на землю. Что там? Жаркая волна обдала ее. Не может быть! С трудом согнув одеревеневшую спину, протянула руку – комок! Она сумела своей волей пробить канал! Она вызвала сюда этот предмет, она смогла это! Серьезные занятия телекинезом не входили в программу ее обучения, и девушка никогда не имела особых успехов в этой труднейшей области психотехники. Но ей помог Харр – их сдвоенный импульс переместил комок...
Вот он, уродливый и желанный, у нее на коленях. Зачем он ей? Дзанта не могла об этом думать, она сейчас хотела отдыха, как спортсмен после бешеной гонки не видит ни публики, ни побежденных соперников, мечтая только об одном – глотке воздуха в сдавленные судорогой легкие.
Сколько прошло времени – минуты? часы? Она не знала. Там, откуда она вернулась, совсем иное время, это и миг, и вечность, слитые вместе... Ее зазнобило от холода мокрой скамейки, но все еще не было сил подняться на ноги.
Дзанта безразлично скользнула взглядом по коричневатому пыльному комку. Но что-то заставило снова посмотреть на него и уже не отводить глаз. Он опять притягивал ее, как вчера – там, у столика! Девушка не испугалась – улыбнулась запекшимися губами. Этот грязный обломок стоил всех затраченных ею усилий – она знала это твердо. И так же твердо знала, что должна понять его тайну. Хотя это может стоить ей жизни.