Я, было, собралась включить свет, когда с ее кровати донесся приглушенный храп. Очевидно, Реймонд решил подождать ее здесь. Я знала, где должна быть дверь в ванную, и осторожно прошла через комнату, но было темно и невозможно передвигаться, безболезненно преодолевая вещи. Когда я в третий раз стукнулась носком туфли о какую-то мебель и издала приглушенный визг, Реймонд всхрапнул и тихонько спросил:
– Медовый пирожок?
Я пробормотала что-то, что, надеюсь, звучало по-Магдински, и едва ли не вздохнула с облегчением, когда дверь в ванную легко открылась. Я закрыла ее за собой, перед тем как включить свет, с минуту колеблясь, взвешивая закрываться ли на случай, если Реймонд решит последовать за мной, но отклонила такой шаг. Было бы не честно препятствовать Магде пользоваться комнатой вторую ночь к ряду.
Ванная была отмыта, так как криминалисты из полиции, по-видимому, закончили свою работу. Я воззрилась на то место, где лежала Анники, молившая меня о правосудии, возрождая свое стремление исполнить ее последнее желание.
– Если тем, кто тебя убил, был Кристоф, он не уйдет безнаказанным, – сказала я пустой комнате.
« А если это был Алек?» –спросил меня мой внутренний критик. Я двинулась в сторону своей двери, мысленно качая головой. Это не мог быть Алек. А бы знала это.
Дверь ванной, ведущая в мою комнату, не была заперта. Я осела от облегчения за мгновение до того, как осмотрелась внутри. В комнате было темно.
– Спасибо небесам за полицию, которая не остается на месте преступления.
Я была на полпути в комнату, когда услышала голос:
– Не упоминая женщин, которые просто не могут прожить без своего барахла.
Я ахнула и повернулась на включившийся свет. Кристоф стоял рядом с кроватью, одетый полностью в черное, золотистый свет лампы бросал зловещие тени на его лицо.
– Что ты здесь делаешь? – спросила я высоким дрожащим голосом. Я начала отступать от него, но поняла, что мне некуда было идти. Тут было небезопасно для беглянки.
– Жду тебя. У Алека возникла мысль, что ты вернешься. Я собрал твои вещи.
Я проследила за его жестом. Моя большая кожаная сумка стояла в кресле.
– Почему ты последовал за мной? – не подумав, спросила я.
– А почему ты убежала от меня? – задал он встречный вопрос.
– Ты убил человека! Прямо на моих глазах, – сказала я.
– Я убил жнеца, – поправил он. – Того, кто собирался убить тебя.
– Он не собирался. Он просто использовал меня как щит, так, чтобы ты не укусил его и не превратил в злобную нежить.
Кристоф принял мученическое выражение лица, которое я, по какой-то причине, нашла милым.
– Темные очень даже живые, и мы не обращаем людей без основательной причины.
Мои глаза расширились при его словах. До сего момента, я не была уверена, какая часть мифа о вампирах правдива.
– Ты имеешь в виду, что вы можете обращать людей в вампиров?
– Можем. Это лишает человека души, поэтому делается редко. Конечно же, мы не создаем своего рода армию Темных, чтобы завладеть миром, если это то, что ты собиралась спросить.
Я захлопнула рот. Фактически, я собиралась спросить эту самую вещь.
– А теперь, если у тебя нет больше никаких смехотворных идей, которые ты хотела бы развенчать, я желал бы убраться отсюда. Ночь еще молода, а мне многое нужно сделать. – Он шел ко мне, пока говорил.
– Не приближайся ко мне, – сказала я в поднимающейся панике, отступая и нащупывая вслепую какой-нибудь тяжелый предмет, чтобы использовать его для защиты.
Он остановился с мягким удивлением на лице.
– Почему? Что ты сделаешь? Позовешь полицию?
Мое сердце упало, когда я осознала правдивость его слов. Тут не было никого, кого я могла бы позвать на помощь. Магда теперь уже должна быть в своей комнате, но я, в самом деле, не хотела вовлекать ее в это дело. Не с вампиром.
– Я думал, ты хочешь увидеть Алека. Или ваша ночь с ним не была такой уж незабываемой?
Мой позвоночник напрягся от его насмешливого тона.
– Я хочу увидеться с ним, и не то, чтобы ночь, которую я с ним провела, сколько-нибудь твое дело. Есть несколько вещей, которые я хотела бы обсудить с ним, и, не в последнюю очередь, почему он счел необходимым отдать тебе мой паспорт.
– Тогда пошли, – сказал он, чуточку приоткрывая дверь в коридор. Но быстро захлопнул ее. – Мы должны уходить. Сейчас же.
– Кто-то идет? – спросила я, разрываясь между желанием позвать на помощь и пониманием, что мне будет лучше не связываться с полицией.
– Да. Полиция. Видно ты возбудила подозрение, забравшись сюда. – Он выключил свет, схватил мою сумку и выбросил ее в открытые на балкон французские двери.
– Но меня никто не видел… кроме портье заметившего мельком. Ой.
Кристофф ничего не сказал, просто спрыгнул с балкона. Я последовала за ним, закрыв за собой французские окна, нерешительно всматриваясь вниз, где, ожидая, с нетерпением во взгляде оттенка индиго стоял он, всматриваясь в ближайшие кусты. Никогда незаходящее солнце было все еще высоко, но в самой своей нижней точке, что заставляло все купаться в красивом сумеречном сиянии.
Все, кроме вампира, сверкающего глазами на меня.
– Поспеши. Моя машина припаркована за квартал отсюда.
– Для прыжка высоко, – тихо сказала я, пытаясь прикинуть расстояние между землей и балконом.
– Мне помнится, ты сказала, что прыгала отсюда раньше. – Раздражение начало явственно слышаться в его глубоком голосе.
– Да, но это было в критический момент. Я была напугана и паниковала. А сейчас я не паникую.
Он пробормотал что-то, что как я подозревала, было не самым хорошим мнением обо мне, опустил сумку и протянул руки. – Спрыгивай, я поймаю тебя.
– Ты, должно быть, шутишь.
Его бирюзовые глаза злобно сверкнули в лунном свете.
– Я слишком большая! И раздавлю тебя в лепешку, – подчеркнула я.
– Ради Бога, женщина, прыгай сейчас же, или я оставлю тебя полиции.
Я перекинула ноги через перила, присела на мгновение, пытаясь примириться со своим разумом.
Свет проник сквозь занавеси французской двери. Кто-то был в моей комнате.
– Я раздавлю… – начала снова говорить я.
– Прыгай! – скомандовал он, и, отбросив все предосторожности на ветер, я просто сделала это.
– Видишь? Я говорила тебе, что слишком тяжелая? – Я посмотрела вниз на лицо Кристоффа. Которого, как я и подозревала, свалила, как бита кеглю. Он лежал подо мной с ошеломленным выражением в глазах, что быстро полиняло в обычное раздражение.
– Все женщины думают, что они слишком полные. Как бы то ни было, я был вполне способен поймать тебя.
Его пальцы растопырились на моих бедрах, его дыхание легко касалось моих губ. Мы были притиснуты друг к другу чересчур близко, так, что становилось затруднительно думать. Его взгляд упал на мои губы, и у меня начало покалывать повсюду от мысли поцеловать его.
Голос, завопивший с балкона отрезвил нас обоих.
– Шевелись, – прорычал он, когда я скатилась с него, быстро поднимаясь на ноги.
Он схватил мою сумку одной рукой, а меня другой, увлекая за собой, когда помчался прочь из садика.
Звук чего-то, тяжело ударившегося о землю позади нас, удержал меня от протестов за бесцеремонное обращение. Я сконцентрировалась на удержании своих ног под собой, пока мы неслись вниз по кварталу, за угол и обратно позади маленького кирпичного здания. Кристофф кинул мою сумку на заднее сиденье в красной машине и пихнул меня внутрь прежде, чем забраться самому.
Полицейский в униформе появился в тот момент, когда Кристофф ударил ногой по газам, ракетой посылая нас прочь с маленькой стоянки. Он чертыхался и дергал руль, еле-еле уходя от копа.
– Срань господня! – Завопила я, когда он обогнул угол, как я почувствовала, только на двух колесах. – Ты пытаешься убить нас?
– Такая мысль приходила мне в голову, – вымучил он из себя, его глаза сверкали в темноте, когда он уносился из города.
– Куда мы едем? Ты и Алек остановились в гостинице в городе? – спросила я, оглядываясь назад, чтобы посмотреть, не преследуют ли нас.