– Вы можете делить мысли? Ты имеешь в виду, что-то вроде ментальной телепатии?
– Да. Это небезызвестно для Темных, кто достаточно близко, чтобы так сделать, и это всегда действует, где бы ни была Возлюбленная.
– Ничего себе. Интересно. Однако, первый шаг звучит слишком расплывчато, – сказала я, думая о том, как я узнала, что Алек был голоден и нуждался в крови. Или это был Кристофф?
– Второй шаг – защита от какого-то рода опасности.
– Алек пожертвовал собой из-за меня ранее в ресторане, – сказала я, но видение, что вспыхнуло в моем мозгу, было о Кристоффе, повернувшем ко мне лицо после того, как он убил мужчину, который держал нож у моего горла.
– Третье – смешать телесные жидкости.
Я подняла брови.
Голос Кристоффа содержал легкую нотку веселья.
– Это скорее поцелуй, чем то, о чем ты подумала.
Я покраснела, несмотря на темноту.
– Четвертый – проявить доверие – Возлюбленная доверяется Темному, или хранит его доверие?
Я неловко задвигалась на холодном полу. Я не исполню над Алеком и Кристоффом никакую ужасающую церемонию, требуемую людьми Братства. Я просто не смогу.
– Пятый – другой обмен телесными жидкостями. Да, твоя ночь с Алеком из этой категории.
Из его голоса исчезло веселье, его место снова заняли твердость и суровость.
– Шестой – необходимо, чтобы Возлюбленная смогла помочь преодолеть Темному свою сущность.
Я нахмурилась.
– Необходимо? Что именно необходимо?
– Это личное для каждой пары. Что-то, что может обеспечить Темному женщина.
– Ты имеешь в виду кровь?
– Возможно. Я не знаю, у меня нет Возлюбленной, чтобы спросить.
– Хмм. – Я задумалась на несколько минут. Оба – и Алек, и Кристофф – нуждались в моей крови, но именно Алек сказал, что нуждается во мне, желает меня в своей жизни. – И последний шаг?
– Обмен кровью. После которого Возлюбленная приносит какую-то жертву, и Воссоединение завершено.
– Здорово, я, конечно, не пила кровь Алека, – сказала я, сморщив нос при мысли о такой вещи. – Но это звучит крайне негигиенично, но говоря об опасности этого, если один человек болен.
– Темные не получают болезни смертных.
– Однако, это не звучит очень уж здорово. Знаешь, думаю, что, может быть, пойду на то, чтобы пройти остальную часть шагов, кроме этого. Я просто не знаю, смогу ли я выпить кровь, даже чтобы спасти его. Это так противно.
Кристофф молчал, но внезапная волна враждебности от него, заставила меня задаться вопросом, не будет ли он завидовать, если я снабжу его друга душой.
Я не хотела разбить их дружбу, но он не мог ожидать, что я повернусь спиной к его другу, если он нуждается во мне, не так ли? И, что более важно, как мы выберемся из этого ужасного положения, так, чтобы у меня был шанс узнать, была лия потенциальной Возлюбленной?
Я вздохнула. Все начиналось, чтобы стать длинным, неприятным днем, и у меня не было никакой надежды, что вскоре станет лучше.
Глава 16
– Как думаешь, когда это произойдет?
Тишина, что встретила мой вопрос, была почти такой же плотной, как темнота, окружавшая нас в маленькой подвальной подсобке.
Наконец, чуть слышный сопящий звук нарушил тишину.
– Кристофф! – громко сказала я. Ответом был приглушенный храп, сопровождаемый почти тут же словами, сказанными хриплым ото сна голосом Кристоффа:
– Что?
Я встала посреди комнаты, или в том месте, что я принимала за середину, и уперла руки в бедра.
– Ты спишь что ли?
– Нет. Может быть. – Он прочистил горло. Стул заскрипел так, как если бы он сидел, откинувшись назад, и вдруг сел прямо. – Что ты спросила?
– Как ты можешь спать в такое время!
– Я мужчина. Я засыпаю после секса и когда пойман в ловушку в маленькой комнате, с руками, закованными сзади в наручники, и больше нечего делать, кроме как думать, насколько я голоден.
– Здорово, мне это нравится. Я тут распространяюсь о разных способах побега, а ты, пользуясь фактом, что я не могу тебя видеть, задремал! И ты храпел!
– Я не храпел. Темные не храпят, – серьезно сказал он, и я представила что он, в этот момент, нахмурившись, глядел на меня. Я проплыла свой путь к нему сквозь темноту, держа руку перед собой на случай, если двигаюсь в неверном направлении. – Что это ты делаешь?
Мои пальцы прижались к его подбородку. Я проследовала по линии его челюсти до лба. Как я и подозревала, между бровями у него была морщинка.
– Просто уверилась, что ты хмурился, глядя на меня. Я предположила, и это оказалось правдой.
Я досчитала до семи, пока тишина наполняла комнату.
– Тебя беспокоит, что я нахмурился?
– Довольно странно, но да, – медленно сказала я, после небольшого раздумья. Мои пальцы лениво двигались в его волосах, играя с завитками, пока я не поняла, что делаю, и не отступила на шаг или около того. – Ты всегда утверждал, что довольный вампир лучше раздраженного. Как думаешь, они отпустят нас? Мы торчим тут внизу час за часом.
– Ты что, стремишься увидеть, как меня убьют? – ответил он вопросом на вопрос.
– Не глупи.
Я возобновила метания по комнате. Мне становилось лучше от того, что я предугадывала, где именно были стены. – Я не собираюсь позволить им убить тебя.
– И как именно ты рассчитываешь их остановить?
Я шагнула к нему, рассеянно отсчитывая шаги.
– Они не смогут совершить никаких ритуальных действий без настоящей Зори, не так ли? Если ты мой муж, тогда я не настоящая. По крайней мере, не по их стандартам. А если я настоящая, тогда все, что я должна буду сделать – отказаться участвовать в церемонии очищения.
Он издал недоверчивое ворчание.
– Вряд ли они смогут заставить меня убить вас, – подчеркнула я.
– Наоборот, допуская, что ты окажешься Зорей, я могу придумать несколько способов, которыми они смогут принудить тебя сделать именно это, но если ты желаешь упорствовать в надежде, что твое незнание защитит тебя, пусть так и будет. А что это ты сейчас делаешь?
– Вот что пришло мне в голову после твоих слов. – В то время как он говорил, я нащупывала к нему путь вдоль стены, становясь рядом на колени. – Ты сказал что проголодался. Когда ты ел последний раз?
Его голос прозвучал с несколько грубой ноткой.
– Ты должна знать, ты же там была.
– Ты имеешь в виду прошлой ночью? Неудивительно, что ты голоден. Здесь, возьми мою руку.
Я протянула руку примерно в направлении его лица. Его голова столкнулась с моим подношением.
– Все равно, что бы ты обо мне ни думала, я не каннибал.
– Не упрямься. Ты очень хорошо понимаешь, я предлагаю тебе глоточек Винишка Пия, а не закусить моей рукой.
– Я не нуждаюсь в твоей крови, – сказал он голосом, который продолжал изобиловать суровостью.
Голод повис в воздухе, как плотный багровый туман.
– Да, не нуждаешься. Но взгляни на это с другой стороны – ты будешь слабее, если не сделаешь этого, и если честно, я бы предпочла, чтобы ты был полон сил, когда мы должны будем иметь дело с Кристьяной, особенно, если ритуал провалится. У этой женщины не все в порядке с головой.
Он хрюкнул, соглашаясь.
– Так что кончай упрямиться и поешь. Я позавтракала, ты – нет. Ешь.
Я пихнула запястье в направлении его лица.
– Я не люблю пить из запястья, – пробормотал он. – Это такое клише.
– О, во имя Господа… прекрасно. – Я отбуксировала себя на его колени и села вполоборота к нему, позволяя достать внутреннюю верхнюю часть моей руки. – Лучше?
Его дыхание опалило мою руку, посылая крохотные уколы удовольствия вдоль моей спины и живота.
– Не думаю, что это было бы мудро, – сказал он, его голос звучал странно глухо.
Я не смогла удержаться. Я склонилась к нему, его локоны чуть коснулись моего рта. Слабый дымный запах, что, казалось, принадлежал исключительно ему, просочится в мои поры, заставляя мой живот напрячься в ожидании.
– Все в порядке, Кристофф. Я не против покормить тебя, я в самом деле ничего не имею против.
– Ты же знаешь, что случилось в последний раз, – предупредил он, его голос становился все более и более хриплым. Я услышала, как он сглотнул. – Я говорил тебе раньше, что для Темного акт питания может быть возбуждающим.