– Ах…
Хорошо. Сразу идет горячая, не надо пропускать, как дома. Девушка намылилась. Она прислушивалась к себе, но не находила особых перемен. Немного саднит от воды между ног – и только. При воспоминаниях волной накатывает смущение. Краснеешь то ли от горячей воды, то ли от того, что вдруг представила себя с ним… снова. Грудь отяжелела, и стало неловко касаться себя руками, смывая мыльную пену, потому что это вызывало вполне определенные чувства.
Золотов ей нравился. Это факт. Что же будет дальше?
А! Будь что будет. Дзен.
Пока все хорошо.
Дают – бери, бьют – беги. Катя права.
Маша вымыла волосы и вылезла, оглядываясь в поисках обещанных полотенец. Нашлось, и даже не одно. Большое для тела – это понятно. И два маленьких, наверное, для лица и ног. Потом, одевшись и накрутив тюрбан, почистила зубы. Крем еще испытала и нашла, что он неплох. Даже решила потом купить, когда закончатся обычные средства. Нашла фен и высушила так, без щетки, помогая себе пальцами. Неплохо вышло. В журналах так специально делают, а тут само вышло случайно.
Взглянула на себя в зеркало. Сияет, как новая копейка!
***
Катерина вспоминала, как накануне Караганов пригласил ее в ресторан.
Она думала, будет свидание. Так все и начиналось. Они сидели в «Лас гайетас», изучая меню, потом она сделала заказ. Как вдруг Дамиру позвонили. Мужчина ответил:
– Да, могу. Я в «Лас гайетас», подъезжайте сюда с документами.
– Ты занят? – уточнила Катерина, видя, что планы меняются на ходу.
– Это ненадолго, – ответил он, усмехнувшись, и ей стало не по себе, однако она, не подавая виду, непринужденно сделала заказ.
Так. Раз уж он оплачивает праздник жизни – ей филе гребешки, карпаччо из говядины и кофе флэт вайт, чтобы была видимость диеты. Потом все отработает в спортзале.
Дамир чисто по мужски заказал мясо, много мяса – гигантский стейк. И к нему крепкий как ночь черный кофе.
– Вкусно? – спросил он, глядя, как девушка, сложив руки, благоговейно застыла над тарелкой, где были художественно разложены морепродукты.
– Да, – сняла она пробу. – Тебе не дам, все моё!
– Жадина.
– Я такая, – улыбнулась она в ответ.
Внутри, как пузыри шампанского, искрилась радость. Она ни минуты не жалела, что пошла с ним.
К столику кто-то подошел. Со спины. Она не видела, кто это был, пока не услышала приветствие. Это был Макс. Катерина застыла, перестав смеяться.
Дамир щелкнул пальцами. Официант, повинуясь жесту гостя, принес стул для вновь прибывшего. Максим Агейко сел за стол. Он сразу зацепился взглядом за шикарный букет алых роз, лежащий на столе, посмотрел на бывшую девушку и Караганова и все понял.
Однако в силу профессии он умел собой владеть и держать в руках, так что провел консультацию по бракоразводному процессу до конца, ни разу не сбившись.
– Руслан Фаритович согласен все подписать. Вашей сестре надо явиться завтра в нашу адвокатскую контору на Коминтерна, и мы это сделаем. Ей даже не понадобится видеться с мужем. Мы разнесем встречу по времени на час. На суде тоже присутствовать необязательно. Все пройдет максимально быстро, учитывая отсутствие взаимных финансовых и имущественных требований, – закончил он.
– Хорошо, – кивнул Дамир. – Мы с Зариной Артуровной подъедем вместе.
– В таком случае, я вас оставлю.
Макс ушел, сделав вид, что не знает ее, и Катя смотрела ему вслед, толком не понимая, что чувствует. Пока мужчины общались, она молчала. Они даже не попрощались.
Все кончилось. Кончилось наконец. Ни радости, ни грусти. Пока. Она посмотрела на Караганова и спросила:
– И что это только что было?
– Обещай, что больше с ним не будешь видеться, – сказал он.
Она промолчала, отложив нож и вилку, так что они звякнули. Потом Катерина сказала:
– Торгуешься?
– Вроде того, – улыбнулся он. – Я же бизнесмен.
– Познакомь меня с семьей, и я, так и быть, подумаю.
Хотя о чем тут думать?
***
Иван встретил Машу после работы. Все опять смотрели. Администратор Тимон подмигнул, пожилая сменщица благодушно взирала на молодежь, а тетеньки с фитнеса тихо завидовали.
Внутри все пело и плясало. И вообще. Какой тут, к черту, дзен?! Целые миры рушатся и возникают вновь. По-прежнему не будет никогда. У нее снова есть семья, кто-то, кто ей дорог, и кому она нужна. Это важно.
Вся жизнь изменилась в одночасье. Счастье – вот оно, руку протяни. Ее «вражиина».