В коридоре, в нескольких ярдах от Груверта с Паутом, Хако Икэмацу сидел в позе отдыха, скрестив ноги — насколько вообще можно было применить к косё понятие отдыха. Спина его оставалась прямой, руки распростерлись в предписанное каноном положение, но сознание косё не замерло. Он лишь отключил активные мысли, увеличив собственную восприимчивость к чужим психическим эманациям.
Так ему проще было следить за обезьяночеловеческой химерой. Ментальный рисунок Паута различался четко: коварство и жестокость, стремление к мерзкому насилию; но Икэмацу понимал, что это всего лишь искаженное отражение свойственной всем млекопитающим любви к жизни, в данном случае обращенной, увы, только во зло.
Рядом с химерой ощущалась другая личность: непреклонная, по-кабаньи прущая напролом, внушительная, порывистая, нетерпимая и грубая.
Имперская.
В дальнем конце коридора распахнулась дверь, из танцзала донеслись обрывки музыки, но тут же какофония стихла опять. Это появились Синбиан с новым приятелем, темноглазым мальчиком примерно его лет; темные волосы мальчишки были стянуты в узел на затылке.
— Приветствую, дядя. Это Трикса. Он артиллерист. Он управляет большими пушками. Я рассказал ему, что на Земле вы считаетесь великим воителем.
Икэмацу поднялся и улыбнулся мальчишке сверху вниз.
— Значит, ты сражался в том самом бою, победу в котором они сейчас отмечают?
— Да, — важно ответил Трикса. — Я координировал восемь орудий флагмана. Помог вывести из строя четыре корабля врага. — Он помолчал. — Вы многих людей убили, почтеннейший?
Икэмацу продолжал улыбаться.
— О нет, я не убил никого из людей, юный пушкарь.
— Истинный воин никогда не убивает своею рукой, — процитировал Синбиан озадаченному мальчику, — убивает неотвратимая судьба павшего.
— Судьба? — эхом откликнулся Трикса. — Нет никакой судьбы!
Дэнгу весь в поту ворвался в ресторан на борту Claire de Lune и застал там Рагшока. Пират говорил с Морганом и сальпианским техником, Дрю.
— Интермат, — выдохнул Дэнгу. — Он заработал!
Глаза Рагшока вспыхнули, он облизал губы.
Сальпианец как раз что-то жадно ел, но тут же оттолкнул тарелку.
— Вот оно что! Я должен был догадаться!
Дэнгу уставился на него.
— Я как раз собирался высказать шефу свое предположение, — объяснил инженер. — Когда флотилия переходит в фитоловое построение, все пузыри сливаются. Вот почему имперские эскадры быстрее наших кораблей. Чтобы интермат заработал, нужно находиться внутри большого пузыря.
— У имперцев немало козырей припрятано в рукаве, — признал Морган.
— Ну так покажем им, что в рукаве у нас, — Рагшок подался к Дэнгу. — Ты уверен, что эта хрень работает? Ты пробовал?
— Да. Я перемещался на флагман и обратно. Я там полчаса провел.
Дэнгу не стал уточнять, что с охотой задержался бы и дольше: воздух корабля начал на него действовать. Но его заставляли нервничать взгляды окружающих. К тому же он хотел убедиться, что интермат сработает и в обратном направлении.
— Флагман? Ничего себе, — пробормотал Рагшок. — И что ты там увидел?
— Странные там дела. У них какая-то вечеринка. Танцы победы. И это боевой корабль? Я словно по Джандже сплавился.
Он имел в виду крупную реку, популярный маршрут лодочных круизов.
— Празднество? Отличное время для атаки! В любом случае, нам стоит поспешить, пока фитоловая формация не рассыпалась. Там много вооруженной охраны?
— Я не видел оружия ни у кого. Захватить их будет куда легче, чем, к примеру, пассажирский лайнер.
— Ну ладно. Через час с небольшим будем готовы. Выбери себе бойцов и постарайся определить самые крупные корабли, если сможешь выделить. Убедись, что перемещение произойдет одновременно на все суда.
Рагшок задумчиво смотрел на ресторан с балкона ложи для почетных гостей, которую отвел себе. Разливочный автомат работал, и теперь все наемники стекались в ресторан за напитками и закусками. Тут было тесно и шумно, как, впрочем, и на корабле в целом. Рагшок заметил, что уже вспыхнули по крайней мере три перепалки.
— У нас получится, — мечтательно протянул он. — Мы захватим Имперский Флот, одну из эскадр самой Звездной Армады, величайшего инструмента власти в Галактике.
— А потом выскоблим Диадему, — закончил за него Морган.
— Так точно. Это станет самым баснословным актом мародерства в истории. Все равно что беззащитную сочную цыпочку оттрахать — Диадема беззащитна. У них только имперские флотилии, а они все в Империи.