— Так по мужикам ходила, чего тут непонятного?
— Да неужели? — иронично поднял он бровь, провел бритвой по щеке, и я немедленно чмокнула освобожденную от пены полоску кожи.
— Их было трое, — рассеянно подтвердила я, рассматривая его безупречный профиль. Господи, как же Тебе пришлось потрудиться, чтобы так чудесно изваять его лицо…
— Развратил я тебя, — хмыкнул он.
— И не говори, — согласилась я, забрала у любимого Джиллет и осторожно принялась водить им по пенным островкам. — Вот что у тебя за генетика, а? Не успеешь побриться, как уже снова пора… Питекантроп ты у меня.
— О, ты хочешь сказать, что я брутален? — иронично прищурился он. — Какой изысканный комплимент!
— Минутку! — спохватилась я. — А ты-то где был?
— У Лешки Романова, я же предупредил, — пожал он плечами.
Я выдохнула и призналась:
— Я бы не пережила, если бы ты сказал: «По бабам ходил». Даже в шутку.
Он оттер остатки пены с лица и поцеловал меня — легко-легко, словно бабочка коснулась крыльями губ…
— Я знаю, Магдалина. Ничего не бойся и не сомневайся, ладно? Ты же мне родная…
— Да я знаю. Просто ревнивая я очень.
— Дурочка.
— Из переулочка.
— Точно!
И он снова поцеловал мои смеющиеся губы.
А я отрешенно подумала о том, что мне неимоверно повезло в этой жизни.
Я любила по утрам заглядывать в его глаза, когда ресницы только-только распахиваются в первый раз. Ловить в серых отблесках радужки ускользающие тени его снов, а чуть позже — ощущать его первый на сегодня поцелуй. Любила провожать его утром в офис; он у меня умница, много лет назад сделал компьютерную фирмочку, которая теперь разрослась до холдинга. Телефония, сотовая и спутниковая связь, Интернет и кабельное телевидение. Я радовалась всем его успехам в бизнесе и гордилась им как собой. Нам с ним было не скучно вместе. Не возникало неловких пауз, напротив — мы договаривали фразы друг за друга, и уже пятый месяц были совершенно счастливы.
Мы честно уплатили пошлину ревнивым богам — я стала убийцей ради любимого, магия моя жгла людей, только бы он был жив… А Дэн лишился семьи. Я долго отмаливала свой грех в монастыре и я стараюсь не забывать на ночь читать молитвы от дурных снов. Снятся ли родители Дэну — не знаю. Мы не говорим об этом. Но я знаю, что большего боги от нас требовать не могут, и теперь не боюсь, что они нас накажут за то, что мы столь неприлично счастливы.
Дэн ушел в офис, в доме наступила какая-то вязкая тишина без его голоса и смеха.
Заварив душистый жасминовый чай, я налила его в чашечку вежвудского фарфора и вышла на лоджию. Посмотрела на чистое, практически дневное небо, вспомнила об ангелоподобной тетеньке с паскудным характером и вздохнула. Не до колдовства сейчас, Женька из меня все силы выпил. Да и время уже не то, рассвет давно закончился.
Завтра.
Обжигающий чай и холодный октябрьский воздух. Люблю контрасты. А потом с поднебесной выси взгляд упал на землю и я вздрогнула.
Женька неприкаянно бродил по двору.
Нахмурившись, я недоверчиво потрясла головой, зажмурилась и снова осторожно посмотрела вниз.
Он шел по красным плиткам, зябко обхватив себя руками. Странно. Да, на нем один джемпер, но разве привидения мерзнут?
Я спокойно пила чай и думала о том, какой же он мерзавец. Джентльмен никогда бы не поставил меня в такое положение. И ведь поначалу он поступил как настоящий мужчина — снял с меня вину за происшедшее и отправил домой. И неважно, что я сама себя буду укорять, но его поступок тогда был… очень правильным. Зачем он сейчас за мной приперся??? Зачем??? В сказочки о том, что он тут случайно мимо проходил — я не поверила ни на секунду. Он намеренно явился, чтобы служить мне живым укором.
Только я не могу ему помочь. Я ведьма, а не Господь Бог, и напрасно себе сердце рвать я не стану.
— Извини, Женечка, но ты мне не сват и не брат, — равнодушно обронила я и пошла в спальню. У меня была слишком долгая ночь, я не спала сутки и потому я спокойно сунула Бакса себе под мышку, накрылась одеялом и мгновенно уснула.
Глава третья
А к вечеру я проснулась шизофреничкой.
Склеротичкой.
Маразматичкой.
Я не знаю, как это назвать, но факт был налицо.
Проснувшись, я первым делом включила компьютер, открыла сидюк, чтобы поставить музыкальный диск, и увидела, что там, уютно угнездившись, уже лежит разноцветный кругляшок. Когда я взяла его, он был горячим, и это было неоспоримым свидетельством того, что компьютером долго пользовались и лишь недавно выключили. Да, у меня убитый вентилятор в системном блоке, и я никак не найду времени это исправить. Диск оказался игрушкой, «Фаллаутом», который у меня давно пылился за ненадобностью. Я больше в «Героев меча и Магии» люблю играть.
Я подержала диск между ладошками, грея об него слегка озябшие руки, и подумала, что наверняка это Дэн во время обеда забегал. Попить кофе и заодно поиграть.
«Ты правда в это веришь?», — недоуменно спросил внутренний голос.
Нет, не верила. Но так думать мне было удобнее. Происшествие было слишком незначительным по сути, и потому я спокойно поставила японский рэп и пошла на кухню пить кофе.
Налила чашечку чая, намазала тост черничным йогуртом и открыла дверцу нижнего кухонного шкафчика, чтобы выбросить пустой пластиковый стаканчик. И замерла.
На дне обернутого полиэтиленовым мешком ведерка лежала бутылка из-под пепси и обертка Баунти.
Я не пью пепси. Дэн предпочтет кофе, хотя и газводичкой не погнушается. Но уж точно никто из нас не ест Баунти, долго и упорно пережевывать кокосовую стружку среди нас дураков нет. Этот батончик неведомыми путями попал в холодильник уже достаточно давно. Кажется, мне его на сдачу дали, и до сих пор на него никто не польстился.
«Я параноик», — подумала я и позвонила Дэну в офис. Почему-то не ему, а секретарше.
— Юль, привет, это Магдалина, — поприветствовала я ее.
— Добрый день, — слегка важно отозвалась она. — А Денис Евгеньевич уже уехал домой.
Юлька была совсем юной девчонкой, студенткой, отчаянно некрасивой и отчаянно старающейся держаться солидно и взросло.
— Юль, ты часом не знаешь — он сегодня домой уже ездил? На обед, допустим?
— Да нет, весь день то в кабинете, то по офису ходил.
— Точно?
— Абсолютно, — улыбнулась она.
— Спасибо, — растерянно попрощалась я, и села на стул, уставившись на трубку в руке.
Через минуту мне пришла в голову робкая мысль, я позвонила вниз, к охране дома и выяснила, что ко мне сегодня не приходил ни Дэн, ни никто другой. Все забыли старушку Магдалину…
«Это склероз».
«Брысь, шизофрения моя», — я жестко прогнала внутренний голос и спокойно позавтракала, пытаясь не обращать внимание на еще не выветрившийся вкус кокоса во рту.
Помыв посуду, пошла в ванную чистить зубки. Зачем-то посмотрела в зеркало и обворожительно улыбнулась. Хмыкнула, ловко подцепила острым когтем белый волокнистый кусочек, рассмотрела добычу и поморщилась.
Кокосовая стружка.
Я все же сожрала этот «баунти». Я, и никто другой.
«Маразм крепчал…», — посочувствовал внутренний голос.
Некстати подумалось о том, что я за целый день совсем не выспалась. Совсем.
И что диск в сидюке был горячим…
Я все еще пыталась сделать вид, что все нормально.
За окном по небу разливалась вечерняя заря, я еле держалась на ногах от непонятной усталости, но у меня была запланирована работа. И потому в спальне я одела простое льняное платье, достала Библию Ведьмы из-под подушки и пошла на лоджию. Надеюсь, успею поработать до прихода Дэна, требовалось провести обряд для перемирия клиентки и ее свекровки.
Я всегда боялась родителей своего будущего мужа. Я не знала, кто это будет, но меня терзали смутные сомненья в том, что я им понравлюсь. Я ведьма, не красавица, да и не первой свежести — скоро тридцать. У меня наглый кот и всего десять классов образования. Наконец, я не умею готовить. Думаю, этого вполне достаточно для свекровки, которая желает придраться к выбору сына. А то, что она это пожелает — у меня не было никакого сомнения. Подруги мои, умницы-красавицы, с высшим образованием и отменные хозяйки, в голос плачут от своих свекровок. И то верно — еще никогда две женщины, которые борются за любовь мужчины, не становились подругами.