На наш взгляд, это не означает недооценки значимости опыта старших поколений. Тот, кто утверждает, что история ничему не учит, – глубоко заблуждается. Она наказывает за неусвоение уроков прошлого. Повторение ошибок можно объяснить отсутствием исторического мышления.
Российскому обществу и государству предстоит еще многое сделать по преодолению негативного отношения наших граждан к своей истории. Даже многие иностранцы указывают на это. Одним из ярких примеров является статья Георгия Зотова в «Аргументах и фактах». Ее лейтмотивом является призыв к взвешенному отношению к нашей истории. Автор приводит рассуждения вьетнамского инженера Суан Фунга: «Я был в России – и я вас не понимаю. Сначала утверждали, что царь плохой. Потом Сталин вообще ужасный. Хрущев – самодур, Брежнев – старый маразматик, Горбачев предал страну, Ельцин – алкоголик. Это когда-нибудь кончится? Вы еще не устали в себя плевать?»[1035]
Историку сложно вписываться в рамки государственной политики, в это прокрустово ложе. На это есть запретительные указы, приказы, циркуляры и инструкции. К сожалению, и сегодня на пути исследования истории советского общества приходится встречаться с чиновничьим произволом. В своей речи при вступлении в должность президента на новый срок В.В. Путин говорил об опасности «дремучего охранительства». Однако, судя по результатам опроса ВЦИОМ, «дремучее охранительство» набирает силу, а объективный взгляд на историю начинается трактоваться как происки врагов[1036]. Но это не в интересах становления современного демократического общества, которое настоятельно диктует необходимость самого пристального изучения опыта предшествующих лет. Время не властно над памятью, над желанием граждан России возможно лучше узнать и понять прошлое, чтобы учиться на его уроках и делать правильные выводы.
Несмотря на немалое количество публикаций, наши знания о предшественниках нынешнего поколения чекистов до обидного малы. На одну из причин справедливо указывает наш оппонент А.Г. Тепляков: «… Сегодняшняя российская власть склонилась к жесткому варианту управления социумом, что ведет к контролю над изучением прошлого. Ограничивается или вообще закрывается доступ к наиболее значимым архивным документам репрессивно-карательных органов и советской правящей верхушки… Именно позиция властей препятствует попыткам исследователей непредвзято проанализировать место и роль органов ВЧК – КГБ в политической и общественно—экономической жизни страны»[1037]. Добавим, что уже в середине 1990-х годов начался процесс перевода части фондов на закрытое хранение под предлогом защиты государственной и личной тайны, что серьезно затруднило работу исследователей. Ограничение доступа к материалам центральных и ведомственных архивов, фактическое отсутствие новых научных публикаций способствуют утверждению официоза и рождению различных мифов. Но умолчание и сокрытие результатов исследования под видом государственной тайны является нарушением действующего российского законодательства. В статье 7 Федерального закона «О государственной тайне» прямо говорится: не подлежат засекречиванию сведения «о фактах нарушения законности органами государственной власти и должностными лицами»[1038].
В нашем обществе продолжаются споры по поводу памятника «железному Феликсу». Есть диаметрально противоположные точки зрения.
Этот памятник работы скульптора Е.B. Вучетича был установлен по решению правительства в 1958 г. Полупьяная «демократическая» толпа в 1991 г. совершила незаконные действия на площади Дзержинского и сняла памятник с пьедестала при попустительстве мэрии, возглавляемой тогда Г. Поповым. Позже в свое оправдание он написал статью в «Московском комсомольце», высказав и разумные мысли, в том числе и о причинах популярности в народе Дзержинского.
Есть необходимость процитировать Попова обстоятельнее: «За десятилетия после Дзержинского страна увидела, какого масштаба палачей способны выдвинуть партия и госбезопасность: Ягода, Ежов. Берия. На их фоне Дзержинский стал выглядеть и более умеренным, и более честным. Конечно, он расправлялся с помещиками, с капиталистами, с православным и иным духовенством. Но до масс простого народа он в основном не дошел. Скажем, над крестьянами Тамбовщины глумились части Красной армии, в Средней Азии целиком вырезала целые кишлаки Красная армия, а не ЧК. Поэтому первым фактором, сказавшимся на итогах опроса по Дзержинскому – его образ на фоне его преемников.
1037