Но для этого предстояло избавиться от многих «нажитков» Гражданской войны. Так, и после нее по-прежнему оставался варварский институт заложничества формально до 1922, фактически же – до 1926 года.
Одним из первых постановлений ВЧК от 7 марта 1918 г. было «О заложниках», которым было предложено арестовать «видных капиталистов как заложников»[122]. Позднее, 4 сентября 1918 г., нарком внутренних дел Петровский издал «Приказ о заложниках», помещенный после принятия постановления СНК о красном терроре в «Еженедельнике ЧК» № 1.
В приказе говорилось о том, что после убийства Володарского и Урицкого, ранения Ленина советская власть должна принять решительные меры в борьбе со своими противниками – «расхлябанности и миндальничанию должен быть немедленно положен конец. Все известные местным советам правые эсеры должны быть немедленно арестованы. Из буржуазии и офицерства взято значительное количество заложников. При малейших попытках сопротивления или малейшем движении в белогвардейской среде должен применяться безоговорочно массовый расстрел»[123].
Приказами ВЧК местным органам комиссии предложено брать заложниками «только тех людей, которые имеют вес в глазах контрреволюционеров».
17 декабря 1919 г. Дзержинский и Лацис подписали приказ Президиума ВЧК всем губЧК, в котором говорилось не только о заложниках, но и об отношении к специалистам и арестованным: «Кто такой заложник… Это пленный член того общества или той организации, которая с нами борется. Причем такой член, который имеет какую-нибудь ценность, которым этот противник дорожит, который может служить залогом того, что противник ради него не погубит, не расстреляет нашего пленного товарища. Из этого вы поймете, что заложниками следует брать только тех людей, которые имеют вес в глазах контрреволюционеров.
За какого-нибудь сельского учителя, лесника, мельника или мелкого лавочника, да еще еврея, противник не заступится и ничего не даст. Они кем дорожат… высокопоставленными сановными лицами, крупными помещиками, фабрикантами, выдающимися работниками, учеными, знатными родственниками находящихся при власти у них лиц и т.п. Из этой среды и следует забирать заложников. Но так как ценность заложника и целесообразность на месте не всегда легко установить, то следует всегда запросить центр. Без разрешения Президиума ВЧК впредь заложников не брать. Ваша задача – взять на учет всех лиц, имеющих ценность как заложников, и направлять эти списки нам».
ВЧК обязала губЧК и ОО руководствоваться следующими правилами: взять на учет население, могущее служить заложниками: буржуазию, быв. помещиков, купцов, фабрикантов, заводчиков, банкиров, крупных домовладельцев, офицеров старой армии, видных чиновников царского времени и времени Керенского и видных родственников сражающихся против нас лиц; видных работников антибольшевистских партий, склонных остаться за фронтом на случай нашего отступления; представить в ВЧК списки этих лиц ВЧК со своим заключением, указав звание, должность, имущественное положение до революции и после революции; к аресту заложников приступать только с разрешения или предписания ВЧК[124].
13 января 1920 г. Дзержинский предложил всем государственным структурам «в трехдневный срок со дня получения сего представить все списки, которые должны были вестись специально на этот предмет, всех иностранных граждан, числящихся за вами в качестве заложников, уголовных, политических осужденных или подследственных или вообще содержащихся по какому—либо поводу, а если таковых списков нет, то немедленно их составить»[125].
Местные органы власти более широко толковали свое право брать заложников. Для применения этой меры выдвигались следующие причины: «подозрительный элемент», «в станице произошло убийство продовольственного агента», «из семьи бандита» и другие. В отдельных случаях устанавливалась норма заложников: «по 10 с хутора», «по 25 от каждой станицы», «всех родственников бандитов»[126]. Так, в приказе 1921 г. Саратовского губернского ревкома прямо говорилось: «За всякую попытку насилий над верными советской власти работниками (коммунистами и беспартийными) со стороны бандитов будут отвечать головы заложников, взятых по всей губернии»[127]. На положении заложников были тысячи граждан, проживавших в местностях, охваченных восстаниями.
В ВЧК делами заложников занимались Особый отдел ВЧК, коллегия по делам заложников при ВЧК, Отдел принудительных работ, заведующие лагерями, члены коллегии, ведавшие делами иностранных подданных, местные ЧК и особые отделы армий.
126
ГАРО. Ф. 97. Оп. 1. Д. 26. Л. 43; Ф. 956. Оп. 1. Д. 58; ГАНО. Ф. 1. Оп. 2. Д. 136. Л. 104; ГАРФ. Ф. 1235. Оп. 2. Д. 25. Л. 58.