Поворотным моментом, который Карпентер имел в виду под «этим», стало избрание Толкина на пост профессора кафедры англосаксонского языка им. Ролинсона и Бозуорта в Оксфордском университете в 1925 году — на тот момент ему было всего тридцать три года. Самые увлекательные события в жизни Толкина, на которые обращает внимание большинство биографов, происходили до этого. Он родился в 1892 году в южноафриканском городе Блумфонтейне в семье англичан. Вскоре дети с матерью вернулись в Англию, а в возрасте четырех лет Толкин лишился отца. Его мать приняла католичество, а когда мальчику исполнилось двенадцать, ее тоже не стало. Юный Толкин рос в Бирмингеме и его окрестностях и считал своей родиной английский Западный Мидленд — даром что родился за границей и носил немецкую фамилию. Со своей будущей женой он познакомился в шестнадцать лет (ей тогда было девятнадцать), но опекун запретил Толкину видеться или переписываться с девушкой, пока ему не исполнится двадцать один год. В свой двадцать первый день рождения он написал возлюбленной письмо с предложением руки и сердца, и они поженились еще до окончания его учебы в Оксфорде. Сразу после выпуска из университета, в 1915 году, Толкин получил назначение в Ланкаширский фузилерный полк и с июля по октябрь 1916 года служил на Сомме в звании младшего офицера пехоты. За этот год он потерял двоих самых близких друзей — один был убит, второй умер от гангрены. Сам Толкин слег с окопной лихорадкой и был демобилизован. После войны он некоторое время работал в редакции Оксфордского словаря английского языка, был приглашен в Лидсский университет на должность доцента, а затем профессора, а в 1925 году стал профессором кафедры англосаксонского языка в Оксфордском университете.
И после этого «ничего не происходило». Толкин ходил на работу, растил детей, писал книги — по большей части «Хоббита», который вышел в 1937 году, и «Властелина колец», опубликованного в трех томах в 1954–1955 годах. Его основными чисто научными публикациями стали вышедшее в 1925 году исследование средневековой рыцарской поэмы «Сэр Гавейн и Зеленый Рыцарь» в соавторстве с Э. В. Гордоном и лекция 1936 года о поэме «Беовульф» для Британской академии — эта работа до сих пор считается самым выдающимся разбором поэмы, а их на самом деле тысячи. В 1959 году Толкин ушел с кафедры английского языка им. Мертона Оксфордского университета, куда перевелся с кафедры англосаксонского языка в 1945 году. Всю жизнь он был ревностным католиком и умер в 1973 году, на два года пережив жену. Никаких внебрачных связей, никаких сексуальных извращений, никаких скандалов, пикантных обвинений или политических интриг — несчастному биографу буквально не за что зацепиться. Но в этом кратком пересказе (и Карпентер это отмечает) ничего не говорится о внутренней жизни писателя, жизни ума, мире его работы, которая, по его собственным словам, одновременно была для него увлечением, забавой и всепоглощающей страстью.
Если бы Толкину потребовалось описать себя одним словом, думаю, он бы выбрал слово «филолог» (см., например, многочисленные упоминания в «Письмах» Толкина, изданных Карпентером). Филология была для Толкина делом всей жизни. Однако это слово нуждается в пояснении. Надо сказать, мне в некотором роде довелось самому пройти дорогой Толкина. Я учился в той же бирмингемской школе им. короля Эдуарда, что и он, и примерно по той же программе. В 1979 году я возглавил ту самую кафедру английского языка и средневековой литературы в Лидсском университете, откуда Толкин ушел в 1925 году. Должен признаться, что я в итоге упразднил тот учебный план, который он ввел за два поколения до меня, — впрочем, если бы Толкин был на моем месте в 1980-х, наверное, он и сам нехотя одобрил бы то, чего мне удалось добиться. В промежутке между работой в Бирмингемском и Лидсском университетах я семь лет преподавал английский язык в Оксфорде — опять-таки примерно по той же программе, что и Толкин. Мы оба были загружены одной и той же учебно-методической работой и оба боролись за то, чтобы в программе изучения английского языка и литературы было больше часов языка и филологии, сопротивляясь настойчивым требованиям уделять все внимание литературе — постсредневековой, актуальной, реалистической, канонической и так далее. Поэтому, возможно, в моем отношении к филологии звучат отголоски этой междоусобной брани — но по крайней мере мы с Толкином были по одну сторону баррикад.
По моему убеждению (которое расходится, например, с определениями, приведенными в Оксфордском словаре английского языка), суть филологии состоит в первую очередь в изучении исторических форм языка или языков, в том числе диалектизмов и отклонений от стандартов, а также родственных языков. Разумеется, основным объектом исследований Толкина были древнеанглийский и среднеанглийский языки, то есть, грубо говоря, формы английского языка, на которых говорили в периоды с 700 до 1100 года нашей эры (древнеанглийский) и с 1100 до 1500 года (среднеанглийский). Древнеанглийский язык часто именуют англосаксонским, как видно из названия кафедры Толкина, однако сам он избегал этого термина. Впрочем, указанные языки тесно связаны с древнескандинавским языком: даже в современном английском языке гораздо больше от древнескандинавского, чем кажется, — тем более в северных диалектах, которыми живо интересовался Толкин. Присутствует и связь — может быть, не столько лингвистическая, сколько историческая — с другими древними языками Британии, особенно валлийским, который Толкин тоже восхищенно изучал.