― Дай мне сумку, ― вдруг сказал маг. ― Немедленно.
Сумка оказалась рядом с ним, под ногами, словно была здесь всегда.
― Я не чувствую, что хочу с вами оставаться, ― сказал он и положил сердце и мозг в сумку. Закинув её на плечо, он пошёл прочь от стола с мертвецами.
― Если ты уйдешь, пути назад не будет! ― крикнула девушка. Но она не тронулась с места: она не могла выйти за пределы круга.
Он шёл к холмам по протоптанной тропе, которая словно бы появлялась перед ним и тут же таяла за спиной. Вскоре трава вокруг исчезла. Холмы стали песчаными и пустыми. Маг шёл к расселине меж двумя горами, не видя другой дороги. Вскоре он вышел к подножию гор и увидел странного старика. Он сидел на странной конструкции, чем-то напоминавшей доменную печь, а ногами упирался в наковальню. Он был согбен, и седые беспорядочные космы закрывали его лицо. Старик поднял голову, и маг увидел, что его глаза были закрыты темной повязкой.
― Дальше не пройдешь, ― сказал он. — Там чудовище. Там червяк. Огромный червяк. Змей! ― старик ткнул пальцем в сторону расселины.
― Его можно убить?
― Можно. Да вот только нечем. Я сам — кузнец. Я мог бы сковать меч из чего угодно! Но, видишь ли, я слеп, а вокруг меня ничего нет.
― Из чего угодно? ― переспросил маг и снял с плеча сумку. ― А из моего сердца и мозга?
Старик хмыкнул.
— Да, пожалуй, что могу. Только вот что мне с того? Ага, знаю! Я сделаю тебе меч… за твои глаза! Видишь ли, мальчик, раньше у меня тоже были глаза. Но когда-то я понял, что эти человеческие глаза видят мир искаженно. Они создают формы и дают им имена. Они лживы и порочны. Я вырвал их, надеясь увидеть настоящий мир! Увы… я всего лишь ослеп. Отдай мне свои глаза, мальчик, и сможешь пройти.
Маг промолчал около минуты, обдумывая слова старика. Он не казался безумцем. В его словах был смысл.
― Хорошо, — ответил маг. ― Только меч я буду ковать сам — я не доверю свои мозг и сердце чужому, да еще и безглазому. И отдам я тебе глаза, как только убью этого Червя — не могу же я драться без глаз!
Старик согласился на это. Он спрыгнул вниз и разжёг огонь в печи, рассказывая магу, что он должен сделать. Маг бросил сердце и мозг в печь. Он смотрел, как они плавятся и собираются в одну кроваво-красную массу, стекающую по желобу в форму заготовки.
― Теперь бери молот. Я буду руководить тобой.
Маг не знал, сколько времени он потратил на свой труд. Когда меч был готов, старик отвел его к расселине и уселся напротив, желая понаблюдать — хотя бы послушать — битву. Вскоре маг сам увидел чудовище. То, что старик назвал Червем, было скорее огромным змеем, оплетавшим камни ущелья. Маг видел его голову — но не хвост. Тело Червя уходило далеко вглубь ущелья и увидеть его конец было невозможно.
― Как же мне убить его? ― спросил маг, задрав голову вверх.
Змей открыл пасть и зашипел:
― Ты не сможешь меня убить. Я — твой мир.
Маг разбежался и прыгнул на ближайший выступ. Он карабкался всё выше, пока не оказался над Червем, и прыгнул ему на шею. Затем он перехватил меч и попытался ударить. Змей только мотнул головой и сбросил мага вниз.
― Отдай мне глаза! Отдай мне глаза, пока не умер! Мы договаривались! ― закричал старик и бросился на мага. Кузнец придавил его к земле и руками стал драть лицо.
― Подожди! Что он сказал? Что? А-а-а!
Старик действительно вырвал его глаза! С торжественной улыбкой он полюбовался ими, а потом снял повязку и вставил их в свои пустые глазницы! Повязка упала к ногам мага. Наощупь он подобрал её и завязал на своем лице.
― Ха-ха-ха! Наконец-то я вижу! Теперь делай что хочешь! ― прокричал старик.
Маг с трудом поднялся, шатаясь и пытаясь ухватиться за воздух. Он чувствовал, что теряет рассудок. Память стремительно таяла: он уже не мог вспомнить, как выглядело его собственное тело, его родной город, лица знакомых людей… Злобное, дерущее разум шипение раздалось впереди. Маг наощупь нашел свой меч, направил клинок в сторону Червя.
И увидел, как в кромешной тьме завораживающе мерцают два змеиных глаза.
Червь глядел на него, не переставая шипеть, и в этом шепоте маг услышал тысячи человеческих голосов. Голоса сплетались, сливались в один сплошной звук, в котором растворялись остатки его памяти. Червь извивался бесконечными серыми кольцами, его тело обращалось в стремительный поток, текший по вечному кругу…
— Не ты ли недавно хвастался, что можешь колдовать без зрения?
Голос старика выдернул мага из транса. Воспоминания, почти растаявшие, хлынули на него разноцветным водопадом. Маг все еще не мог вспомнить ни одного образа. Зато он отлично слышал сдавленное шипение и шумное дыхание Червя. Слышал, как приближается тысяча слитых воедино человеческих голосов, которая чуть не поглотила его, и буквально осязал Червя, каждый изгиб его бесконечного тела.
По тому же пути, что и раньше, но теперь ощупывая все перед собой, маг снова вскарабкался на камень и наудачу прыгнул вниз. Змей рванул свою голову навстречу и раскрыл беззубую пасть и проглотил мага.
Маг схватил меч двумя руками и протаранил голову Червя изнутри. Острый, как разум его хозяина, клинок пробил голову насквозь и распорол ее надвое. Маг выскочил из головы и прыгнул змею на шею. Ощутив извивающееся тело под ногами, маг снова ударил, на этот раз целясь в глаз. Клинок напоролся на что-то твердое. Маг приложил силу, и Червь безумно зашипел и замотал башкой, и глаз чудовища выпал из глазницы.
— Ха-ха-ха! Ты ослепил его! Да тебе самому глаза не нужны, мальчишка! — закричал ему кузнец.
Тогда маг выдернул меч и выколол Червю второй глаз. Ослепленный Червь с разорванной головой метался, огромные куски скал падали вниз. Маг спрыгнул и отошел назад, слушая, как рушится ущелье, придавливая Червя под собой. Когда тварь перестала дергаться, он поднял с земли змеиные глаза, которые оказались двумя твердыми камнями.
― Если на твоей кузне можно сделать меч из плоти, можно ли сделать плоть из камня? ― спросил маг.
― Попробуй.
Все так же ощупывая пространство перед собой, маг повторил то, что делал со своим сердцем и мозгом. Хотя он ничего не видел, он каким-то образом хорошо чувствовал, где что находится. Когда в своих руках он ощутил два мягких шара, он снял повязку и вставил новые глаза в глазницы.
Мир снова появился перед глазами. Маг поморгал, ощущая новые глаза как родные. Наконец он повернулся к кузнецу и сказал.
― Я забыл своё имя. Мне нужно его вернуть, иначе я погибну. Ты не знаешь, как я могу его вспомнить?
― Если ты сделал себе меч из сердца и глаза из камней, почему ты не можешь сделать себе имя из желания? ― спросил кузнец. ― Я бы назвал тебя Джаггернаут…
… вода одним резким потоком вытолкнула его на поверхность, и, захлёбываясь, маг вынырнул из реки и стал инстинктивно хватать ртом воздух. Надышавшись всласть, он поплыл к противоположному берегу. Берег оказался недалеко. Выйдя на сушу, он оглядел себя и замер. Потом он подошёл к воде, и увидел на черной глади своё отражение. Он больше не был наг. Но старой одежды тоже не было. Вместо нее появились доспехи: тонкий металлический панцирь защищал его грудь и спину. Тяжелые железные сапоги разминали камень под ногами в песок. Перчатки и брюки оказались, наоборот, шелковые и невесомые, идеально подогнанные под его размер. Меч висел на поясе в деревянных ножнах, обмотанных чёрной кожей.
― И что, я теперь стал богом? И как мне отсюда выйти? ― спросил он.
― Нет, тебя правда головой в детстве ударили, ― ответила девушка. Она вновь сидела на берегу реки и расчесывала свои белые волосы. ― Как ты можешь откуда-то выйти, если ты никуда не приходил?