— Я понимаю. — Тролли жили намного ближе к Оргриммару, чем таурены, и гнев Гарроша для них был еще опаснее. Бейн не мог винить Вол'джина за это. Он посмотрел на тролля. — Но я знаю, что говорит тебе сердце.
Вол'джин мрачно вздохнул и кивнул.
— На дурной путь мы встали.
— Ты знаешь, кто такой этот Малкорок?
— Он из Черной горы. — Тролль нахмурился. — Они ненавидят свет дуротарского солнца, потому что всю жизнь служили Ренду там, где света нет.
— Так я и думал, — рыкнул Бейн.
— Он признал все свои грехи на службе у Ренда и попросил прощения. И Гаррош миловал его. Ему, и всем остальным, тем, кто поклянется ему жизнью. Теперь вождя охраняет здоровый сильный пес с очень острыми зубами.
— Как ему вообще можно доверять?
Вол'джин засмеялся про себя.
— Другие говорят: как можно доверять Зловещему Тотему? Но ты позволил остаться в своем городе тем, кто поклялся тебе.
Бейн вспомнил о Таракоре, черном быке, старом слуге Магаты. Таракор возглавлял нападение на Бейна, но потом взмолился о помиловании для себя и своей семьи. Потом Таракор доказал свою верность не на словах, а в деле, как и все другие, кого помиловал Бейн. И все равно Бейну казалось, что Зловещие Тотемы — это одно, а орки Черной горы — совсем другое.
— Наверное, это все мои предрассудки, — сказал Бейн. — Я думаю о тауренах лучше, чем об орках.
— В это время, — сказал Вол'джин так, чтобы никто другой не услышал. — Я с тобой согласен.
Гаррош ждал снаружи, чтобы дать возможность всем, кто желает, поклясться ему в верности. Женщина-гоблин встала перед ним на колено и болтала себе о чем-то, когда Малкорок сказал: «А вот и он». Гаррош поднял голову и поймал взглядом Лор'темара.
— Пригласи его.
Он прервал гоблиншу, погладил ее по голове, сказал, что принимает ее клятву, и отправил восвояси. Малкорок привел к нему лидера эльфов крови. Лор'темар склонил свою светлую голову в знак уважения.
— Ты хотел видеть меня, вождь?
— Да, — ответил Гаррош, и отвел его в сторону, чтобы переговорить в тишине и наедине. Малкорок следил за тем, чтобы их никто не потревожил: он шел впереди, скрестив руки. — Изо всех правителей народов Орды — кроме Галливикса, который пришел сюда только на звон монет — ты единственный, кто не поставил под сомнение волю вождя. Даже когда Сильвана пыталась играть на твоем сочувствии. Я уважаю это, эльф. Знай, что твоя верность будет отмечена должным образом.
— Орда приняла и поддержала мой народ, когда никто другой не стал бы, — ответил Лор'темар. — Я не забуду этого. И поэтому я и мой народ остаемся верны Орде.
Беспокойство взыграло в Гарроше, когда он уловил ударение на последнем слове.
— Я вождь Орды, Лор'темар. А значит, я и есть Орда.
— Ты - вождь Орды, — согласился Лор'темар. — Это все, что ты хотел от меня? Мои подданные спешат домой, чтобы начать подготовку к войне.
— Конечно, — сказал Гаррош, — Ты можешь идти.
Лор'темар не сказал ничего дурного, но беспокойство Гарроша не проходило все время, когда он смотрел, как красное и золотое покидает Оргриммар.
— За ним стоит присмотреть, — сказал он Малкороку.
— За ними всеми стоит присмотреть, — ответил орк из Черной горы.
Глава 3
- Узнаю этот грязный плащ, - сказал, улыбаясь, Андуин Ринн.
Леди Джайна Праудмур улыбнулась в ответ. Она и ее «племянник», прочно связанные если не кровью, то любовью, разговаривали с помощью волшебного зеркала, которое Джайна аккуратно прятала за шкафом. При правильно произнесенных словах отражение меркло, и обычное зеркало превращалось в окно. Это было одной из разновидностей заклинания, позволявшим магам телепортировать себя и других.
Однажды, когда Джайна вернулась с одной из тайных встреч с бывшим вождем Траллом, в зеркале показался Андуин. Умный парень быстро смекнул в чем дело, и теперь этот секрет стал для них общим.
- Тебя не проведешь, - сказала Джайна. - Как тебе среди дренеев?
Она уже знала, что он ответит. Андуин вырос - и не только телом. Даже в зеркале, которое отражало его в синих тонах, виднелись решимость, спокойствие и мудрость.
- Удивительно, тетя Джайна, - ответил он. - В мире творится столько всего, что мне не сидится на месте, но я знаю, что должен остаться тут. Почти каждый день я узнаю что-то новое. То, что я не могу помочь, убивает меня, но...
- Создать будущее, в котором ты вырастешь, Андуин, - это судьба других, - сказала Джайна. - Твоя судьба - делать то, что ты делаешь - и делать это хорошо. Продолжай обучение. Ты прав. Ты именно там, где должен быть.
Он переступил с ноги на ногу и внезапно снова показался тем же мальчишкой.
- Я знаю, - сказал он, вздыхая. - Знаю. Просто иногда это... сложно.
- Придет время, когда ты будешь тосковать по этим простым, тихим дням, - сказала Джайна. Она вспомнила собственную молодость. Любимая отцом и братом, оберегаемая преподавателями и гувернантками, Джайна радовалась обучению и обязанностям молодой леди, несмотря на военный дух ее семьи. Тогда ее раздражали такие вещи, но сейчас они казались милыми и нежными, как лепестки цветка.
Андуин закатил глаза в притворном раздражении.
- Передай Траллу мои наилучшие пожелания, - сказал он.
- Не думаю, что это разумно, - ответила Джайна с улыбкой. Она опустила капюшон на золотистые волосы. - Удачи, Андуин. Я рада слышать, что у тебя все хорошо.
- Спасибо, тетя Джайна. Будь осторожна.
Его изображение растворилось. Джайна, плотнее натягивавшая капюшон, застыла на полудвижении. Будь осторожна. Он действительно вырос.
И, как и много раз до этого, по совету Андуина, она убедилась, что за ней никто не следит. Она плыла в лодке на юго-запад, направляясь к маленьким островкам в заливе Яростных Волн. Какой-то грязнопанцирный макрура щелкнул клешнями в раздражении, но в остальном в воде было спокойно.
Джайна достигла места встречи, но, к удивлению, Тралла не было. Она почувствовала себя немного неловко. Столько изменилось. Он отдал бразды правления Ордой Гаррошу. Мир раскололся словно яйцо, и уже не будет прежним. А великое зло, которое пылало ненавистью и безумием и бесчинствовало во всем Азероте, наконец, побеждено.
Ветер переменился, ласково обдувая ее лицо и раздувая капюшон, несмотря на то, что она крепко завязала его под подбородком. Плащ развевался вокруг стройной фигуры, и внезапно Джайна улыбнулась. Ветер был теплым и нес запах яблок, и не успела она понять, что происходит, как он поднял ее из лодки, словно большая нежная рука. Она не сопротивлялась, зная, что находится в полной безопасности.
Поддерживая, ветер опустил ее с такой же аккуратностью, с какой и поднял. И ни капли грязной воды не упало на обувь.
Он вышел из своего укрытия за скалой, и Джайна поняла, что совсем не привыкла к его новому виду. Вместо брони, Тралл, сын Дуротана, носил обычную робу. Красные четки висели на его шее. Большую голову с черными волосами накрывал простой капюшон. Роба приоткрывала часть мощной зеленой груди, а руки были пусты. Он был шаманом, не вождем. Только Роковой Молот, привязанный к спине, был ей знаком.
Он протянул руку.
- Леди Праудмур, - сказал он, и голубые глаза выражали приветствие. - Прошло много времени с момента нашей последней подобной встречи.
- И правда, много, Тралл, - согласилась Джайна. - Возможно слишком много.
-Я - Го'эл, - мягко напомнил шаман.
Она слегка огорченно кивнула в ответ.
- Прошу прощения. Го'эл. - Джайна осмотрелась. - Где Эйтригг?
- Он с вождем, - ответил Го'эл. - Хоть я и лидер Служителей Земли, но не считаю себя выше кого-либо из его членов.
Легкая улыбка промелькнула на лице Джайны.
- Многие считают тебя много большим, чем простым шаманом, - ответила она. - И я в их числе. Или рассказы о том, как ты помог четырем Драконам Аспектам остановить Смертокрыла - выдумки?
- Для меня было честью так послужить, - сказал Го'эль. Из уст любого другого эти слова звучали бы простой вежливостью. Но Джайна знала, что так оно и было. - Я лишь ненадолго занял место Хранителя Земли. Благодарности за уничтожение огромного монстра заслужили многие, ведь мы все вместе этого добились - драконы и храбрые представители всех рас мира.