– Доброе, – сказал спокойно Диггс. – Только что пришёл домой?
– Ага.
– Принял аспирин?
– Ага, – ответил Джакс, дотягиваясь до кофейника. Мятые треники сидели низко на его талии, и он был без футболки. Я старалась изо всех сил не смотреть на реки чернил, что разлились по его широкой спине, но они были настолько замысловатыми и детальными, что я просто не смогла сдержаться.
Парад животных маршировал по его пояснице: волки, тигры и львы были готовы зарычать и наброситься. Двигаясь вверх от зверинца, находилась вереница из шипов, превращаясь в изобилие роз, бордовых и опасных, открывшихся в расцвете по его плечу. Когда он повёрнулся боком, я увидела продолжение на бицепсе, темно-красный плавно перетекал в ослепительно голубой, пока розы превращались в нечто иное.
Я сощурилась, наклоняюсь вперед на стуле. Если бы он только повернулся, я смогла бы разглядеть всю картинку.
– Джакс? – сказала я, злясь на себя.
– Да? – он повернулся, чтобы посмотреть на меня, и я увидела – голубая лилия красовалась на его плече и на левой стороне груди.
Лилия.
– Эм, можешь передать мне сахарницу? – во рту пересохло. Я облизнула губы, стараясь выглядеть невинно, смотря мимо него на шкафчики и стуча ногтями по гранитной поверхности.
– Конечно, – он слегка улыбнулся и коснулся рукой груди. Прямо над лилией. И тогда я точно знала, что он заметил, как я пялилась. Он поставил сахарницу передо мной. – Вот, Лили.
Глава 18.
Джакс.
Мой татуировщик поднял свою пирсингованную бровь, когда я сказал ему, чего хочу.
– Ты уверен, чувак? Это совсем не подойдет к другим фрагментам.
– Это цветок. У тебя получится, – проворчал я и откинулся на спинку кресла. Он вздохнул и появился шум иглы, пока лилия рождалась на сердце.
Пожалел ли я, что нанес её? На самом деле нет. Большинство моих татушек были из-за импульсивности – мимолетные идеи, что забрались под кожу. Все они, ну, по крайней мере, лилия, что-то значат. До сегодняшнего дня я никогда не привносил много смысла в этот цветок. Ровно до тех пор, пока я не прочитал изумление на лице Лили, когда она увидела татуировку.
Она точно знает, что это что-то значит для меня.
Но что это значит для неё?
– Ты будешь здесь позже? – вклинился Диггс. – У твоей мамы целый список дел, которых нужно сделать.
– Не-а, – сказал я, всё ещё смотря на Лили. – У меня концерт вечером. Надо отдохнуть.
Лили выглядела ещё больше изумленной.
– О, чёрт, чувак. Совершенно вылетело из головы.
Я глотнул кофе.
– Ничего страшного, – ответил я беззаботно.
– Хочешь, загляну?
– Нее, ничего такого. Увидимся позже, Диггс, – я вышел из кухни.
– До встречи, чувак.
Я поднялся по лестнице и начал ждать. Я переживал, а вдруг я запорол всё настолько сильно, волнуясь, что она не захочет идти за мной, не захочет ничего узнавать и расспрашивать. Я всегда был ублюдком, но рядом с ней я всегда чувствовал себя отвратительно из-за всего этого. Одно дело шутить, а другое – нарочно сказать, чтобы унизить.
Но шум босых ног в гостиной заставил меня улыбнуться сквозь мрачные мысли. Да, я был придурком с ней. Но она была маленьким любопытным котёнком и не отпустит меня так просто, пока я не объяснюсь.
– Эй, Джакс, – она позвала с лестницы.
– Да.
– Я могу поговорить с тобой?
Я повернулся к ней.
– И зачем тебе делать это? – я был честен. Я и вправду не знал.
Она остановилась и прикусила губу.
– Ты прав. Мне незачем, – сказала она сдержанно.
– Но ты всё равно спросишь.
– Мне просто хочется знать кое-что.
– И что же, Лили?
Она наклонила голову.
– Это для меня?
– Что именно?
Её глаза вспыхнули.
– Ты серьезно хочешь, чтобы я задала вопрос? Ты знаешь, о чём я.
Я стукнул по груди.
– Щенячья любовь и подростковые гормоны, – огрызнулся я. – Вот что это, – я повернулся и пошёл в свою комнату.
Её маленькие ступни шлепали по полу в коридоре, и внезапно я понял, что мою руку отдёрнули от двери. Я был удивлен её силой, но ещё больше удивлен, что она не отпускала запястье, пока шипела на меня:
– Ты, мать твою, кусок дерьма, ты знаешь это? Это…, – она ткнула меня в грудь своим обкусанным ногтем. – Этого не было на твоей груди, когда мы были вместе. А значит, оно появилось после того, как я ушла. Зачем?
Два оттенка красного вспыхнули на её щеках, и я мог заметить пульсирующую жилку на её шее. Всё внутри меня хочет прижать Лили к себе, прикоснуться губами к этой жилке, проложить дорожку из поцелуев вниз к её идеальным грудям.