Я лишь покачала головой из-за его превосходного тайминга.
– Пап, на самом деле я сейчас нигде не живу. Я переезжаю, пока мы тут разговариваем.
– Ты что?
– Переезжаю.
Папа молчал некоторое время. Затем он пробурчал согласие.
– Эм. Окей. Куда едешь?
Я улыбнулась еще шире.
– Я скажу, как только определюсь, – сказала я ему, и внезапно захотела спросить его о жизни на дороге. – Может, я могла бы встретиться с тобой в Квинсе за обедом, или еще где?
Я слышала, как он что-то бормотал, а потом донеслись звуки небольшой потасовки. И внезапно голос Энни донесся из динамиков.
– Лили! Ты ведь идешь на выступление Джакса сегодня, да? Мы можем встретиться после.
– Я... не иду на шоу. Нет, – я колебалась.
Она выдержала паузу дольше, чем нужно. Достаточно долго, чтобы мое сердце провалилось в желудок.
– У него три шоу в Нью-Йорке, – сказала она сдержанно.
– Я знаю.
– Что случилось с вами обоими?
Мое сердце забилось в горле.
– Что?!
Она фыркнула и, должно быть, переместилась в более тихую часть аэропорта, потому что внезапно ее голос был чище, будто я стояла перед ней в одной комнате.
– Это понятно, что ты любишь его. Почему ты ушла?
Пока мой мозг все еще обдумывал, что там сказала Энни, мой отец забрал свой телефон у жены.
– У вас двоих есть нечто хорошее. Выслушай это от мужчины, который всю свою жизнь убегал от хорошего, Лилиана.
– Сейчас ты никуда не убежишь, старик, – услышала я, как протянула Энни на заднем фоне.
– Нет, пока ты не вернешь мне мои яйца, – отец прорычал в ответ, из-за чего Энни рассмеялась своим богатым, дымчатым смехом. Он обратно вернулся к нашему разговору.
– Каждый отец мечтает о таком для своей дочери.
Мой разум просто отказывался воспринимать услышанное.
– О... таком?
– Я видел, как он смотрел на тебя, пока вы танцевали около рецепции. И, Лили, может, я и не заслуживаю желать что-то для тебя после того, как отсутствовал в твоей жизни так долго. Но лучшее, на что может надеяться отец для своей дочери, так это то, чтобы она была с парнем, который так смотрит на нее. Словно она единственная в мире.
– Ты знал? – проблеяла я.
Мой отец проворчал:
– Может я и старый блудный пес. Я пичкал свои мозги выпивкой и слышу уже не так хорошо из-за рок-н-ролла. Но мои глаза все еще нормально работают. И я могу видеть, что ты любишь его, – он помедлил. – Правда, я до сих пор не знаю почему... ай, – я могла расслышать как Энни ударила его, и я рассмеялась сквозь слезы. – Окей, он, конечно, самодовольный засранец, но ты вытаскиваешь из него все самое лучшее. И он делает тебя счастливой. Я никогда не стану препятствовать этому снова.
Я услышала, как Энни хватает трубку телефона.
– Я уже поговорила об этом со своим публицистом. Мы сможем раскрутить это. Он уже работает над темными и мрачными деталями. Мои предположения, что это пойдет на пользу его карьере, – она замолчала. – Если это то, из-за чего ты волновалась.
– Это была... половина от всего.
– Милая, у нас у всех рок-н-ролл в крови. Это наша работа – поднимать всех на уши, быть плохими ребятами. Черт, да скандал это мое второе имя.
Я промямлила нечто, что смутно походило на слова, когда она продолжила.
– Я горжусь тем, что могу назвать тебя своей дочерью, Лили. Думаю, скоро это приобретет двойное значение.
– Черт подери, – прошептала я.
– Да? – Энни звучала прямо-таки энергично.
Я не знала, что еще сказать, поэтому я сказала единственную вещь, которая была в моих мыслях.
– Мне надо идти.
Глава 41.
Джакс.
Был определенный момент в ночи, когда казалось, что музыка протекает через меня. Это происходило на каждом шоу, которое мы отыгрывали на этом месячном мини-туре, и это происходит снова сегодня.
Теперь мы единое целое. Я не прикасался к выпивке с той ночи с Лили. Я был сосредоточен и решителен, даже взял на себя инициативу, не смотря на то, что это рушит всю мою репутацию наглеца. Но это помогало. Даже Бэнкс, кажется, наслаждался в окружении своих клавиш.
Я повернул голову и Каспер выступил вперед, вступая в соло на гитаре, когда прожекторы оказались под таким углом, освещая море сосредоточившихся лиц, наблюдающих за нами. Я поднял свои пальцы и зазвучали бас-барабаны Тэлона, и внезапно все звуки соединились в бридже (прим.пер. – второстепенная музыкальная вставка между основными частями, своеобразный "мостик" связывающий основу).
Это было поразительно. Это было дико. Это было тем, чего я всегда хотел.