И сразу за этим ужасающее осознание того, что Джаксон Блу, рок-наследник в третьем поколении, наглый ублюдок, который забрал мою девственность, а затем публично разбил моё сердце, будет моим сводным братом.
Глава 4.
Джакс.
— Спасибо за сегодня, Бев. — Я заглотил последний кусок своего сэндвича.
— Я позвоню утром с твоим маршрутом, — ответила она, листая свой телефон. — Напряженный день.
— А когда нет? — проворчал я. Лейбл заставлял меня мотаться по всем этим местам для наглядности, когда песни, которые я должен был представить, даже наполовину не закончены еще. Это пиздец как раздражало. Я выскользнул из здания через черный вход, не желая рисковать и наткнуться на кого-нибудь, кто захочет что-нибудь от меня.
И закончилось все тем, что я наткнулся на того, кто хотел кое-что специфичное.
— Мистер Блу, извините, что беспокою вас, но я чувствовала, что мы там немного… не закончили.
Маленькая блогерша ждала меня в засаде на аллее за зданием. Хитрая малышка. Она плавно приблизилась ко мне и сняла эти ужасные очки с лица.
Ну, похер.
— Я остаюсь в Плазе, — сказал я хрипло.
Ее глаза сияли, но от такой чести она не произнесла ни слова, а просто помчалась обратно к машине и, взвизгнув, уехала. Это могло быть комично, если бы я по-прежнему был способен смеяться.
Вот, что будет этим вечером. Бутылка, блогерша и некоторое приятное отвлечение. «Жизнь могла быть и хуже», — напомнил я себе.
Она ждала меня в лобби, а секундой позже, когда мы оказались в частном лифте, она стояла передо мной на коленях.
— Я просто ваша фанатка, — проворковала она, поглаживая мой член по всей длине, облизывая свои губы. — Я так долго хотела встретиться с вами…
— Медленнее, милая, — проскрипел я. Она дергала так сильно, будто она хотела оторвать его от меня.
— О-ох, простите. Позвольте лучше поцеловать его.
Дверь со звоном открылась, и я встретился лицом к лицу со своей матерью.
Энни переводила взгляд с меня на девушку, на мой член и затем обратно на меня, состроив брови в этой идиотском фирменном выражении лица, которое она всегда натягивала.
— Вставай, милая, — наконец протянула она.
Блогерша пискнула и отпрыгнула от моего члена, словно он был в огне.
— Мисс Блу! О Боже, мне так жаль! Я ваша самая большая фанатка. У меня есть все ваши альбомы, даже те, что вышли до моего рождения. Вы легенда!
— Спасибо, милая. — Энни сверкнула своей улыбкой, которая украшала обложки миллионов журналов. Затем повернулась ко мне, к ее непутевому сыну.
— Джакс, не мог бы ты убрать свой член сию же секунду. Есть кое-что, что я хотела тебе сказать.
— Ты можешь позвонить мне! — проблеяла блогерша, когда я шагнул из лифта в пентхаус. Двери закрылись прежде, чем я успел ответить, что было хорошо.
— Что? — спросил я Энни, скрещивая руки.
Она закатила глаза.
— Веселенькая ночка?
— Могла быть, — возразил я, — пока моя гребанная мать не ворвалась ко мне в номер. Что вообще ты здесь делаешь?
— Я заплатила за него. Это означает, что он мой, — сказала Энни, словно это было очевидно… и это, блядь, было так. Но ненадолго.
— Что ты хотела сказать мне? — Впервые я участвовал в развернувшийся сцене передо мной. Вся чертова свита была здесь, все старперы, что являлись маминой гастролирующей командой еще перед тем, как я родился. Красти Пит, Бэш, Диггс, Грэгори Фингерс, чуваки, которых я звал дядями, и иногда мне хотелось назвать их отцами.
Наилс подошел и обернул его руку вокруг Энни.
— Что за чертовщину ты сделал со своими волосами, Джакс? — проворчал он вместо приветствия.
Я усмехнулся в ответ.
— Что за чертовщину ты сделал со своим лицом? Эта штука выглядит так, словно ты прячешь в ней птичье гнездо или типа того.
Наилс погладил свою бороду.
— Не, я чистил ее утром. Были яйца на завтрак.
Я рассмеялся, когда он протянул руку. Мы обхватили предплечья на мгновение, прежде чем я понял кое-что.
— Эй, а чего это ты такой добрый? Обычно ты полный мудак.
Я ожидал, что Наилс начнет ворчать и ругаться, уходя в паршивом настроении, как обычно происходит. Уходящий-приходящий парень Энни был старым угрюмым ублюдком, который, по-видимому, любит только три вещи. И я точно не входил в этот список. Наилс Несбит любит громкие гитары, Кентукский бурбон и мою мать, возможно, именно в этом порядке.
— Давай выпьем, — вставила Энни. — Мы ждали тебя.
— Чертовски уверен, что так, — пробормотал я. Кстати, она говорила невнятно. Энни наверняка была уже пьяна.
— Это, бля, праздник, — загудел Наилс, возвращаясь с тремя шотами. — До дна. — Он опрокинул свою рюмку прежде, чем даже я успел поднести свою к губам, затем обернул свою руку вокруг Энни, которая хихикала. Твою дивизию, она хихикала. Моя мать никогда не хихикает. Что за чертовщина происходит?
— Что мы празднуем? — спросил я. Я был напряженным. Энни вторглась в мое личное пространство, словно в этом не было ничего нового. Но Энни, приводившая всю компанию и хихикающая? Это было чертовски странно.
Два старпера переглянулись с такими влюбленными выражениями на их лицах, что меня чуть не вырвало подступившим заново бурбоном.
— Твоя мать наконец-то решила прекратить водить меня за нос, — грубовато отозвался Наилс. Его голос был намного мягче, чем слова.
Энни игриво шлепнула его, когда страх охватил меня.
— Иди нахер, Лаил, — проворковала она. Затем она повернулась ко мне. — Наилс сделал мне предложение. Я сказала “да”.
Что-то взорвалось внутри моей головы, прямо над моей левой бровью.
— Ты что?!
— Мы женимся, Джакс.
— Вообще… нахуя … вы это делаете? — Мой рот был широко открытым, будто я был идиотом, и я плотно его закрыл, прежде чем взорваться снова. — Вы собираетесь пожениться?
— Мы подумали, что пора бы уже, — сказал Наилс, словно эта не была самая идиотская вещь, которую когда-либо кто-либо говорил. — Я люблю твою маму. Ты знаешь это, Джакс.