В номерах 33 и 36 журнала «Огонёк» за 1987 год были опубликованы статья Ю. Черниченко «Мускат белый Красного камня» и отзыв на неё генерала И.Л. Жербунова.
Нельзя не отметить, что статья имеет претенциозное название, не соответствующее её содержанию.
Ведь из сортов, приготовленных П.Я. Голодригой, нельзя приготовить не только мускат Красного камня, но и что-то близкое. А то, что не спасли участок, где можно было готовить этот божественный напиток, его немалая вина. Ведь он в то время был директором института, членом горкома партии и депутатом горсовета. Зная его настойчивость в других вопросах, я никогда не поверю, что этого он не смог бы добиться, если бы по настоящему захотел. Мускат Красного камня — это сплав сорта, почвы, микроклимата и технологии. В другом месте его не получить и это можно было доказать.
Авторы, используя страницы журнала, требуют мести за личного друга и однополчанина П.Я. Голодригу. Они утверждают, что до самоубийства его довело нынешнее руководство института «Магарач». Никаких доказательств ни один, ни другой не приводят, но это не мешает им ставить вопрос о привлечении к ответственности нынешних руководителей института и об увековечивании памяти П.Я. Голодриги.
Любопытно было бы видеть вывеску с надписью: «Институт имени повесившегося профессора Голодриги». Прохожие спросили бы: «А почему он повесился?» — и им бы ответили: «За то, что по возрасту освободили от заведования отделом и перевели на должность главного научного сотрудника».
Мне непонятно, как, используя гласность и страницы авторитетного журнала, можно ставить так вопрос. Чисто по человечески понятна горечь утраты личного друга Ю. Черниченко и однополчанина И. Жербунова. Но в чём же реальные причины ухода из жизни Голодриги?
Один из авторитетных сотрудников института высказал предположение, что всё дело в многочисленных ранее выданных Павлом Яковлевичем векселях, платить по которым было нечем.
«В самом деле, на странице 14 Юрий Черниченко справедливо приводит четыре «нельзя» и говорит, что в биологии за всё надо платить. А дальше несколько туманно утверждает, что не смотря на все эти «нельзя», Голодрига создал такие, казалось бы, невозможные сорта. А создал ли?
Насколько я знаю, созданные им сорта либо неустойчивые, либо некачественные, либо малоурожайные. Во всяком случае, мне не известен ни один его сорт, который по праву мог претендовать на внедрение хотя бы в сортимент Крыма. А внедрённые ранее сорта Бастардо Магарачский и Ранний Магарача, заняли большие площади в Крыму и Молдавии, но, как выяснилось теперь, этого делать не следовало.
Мне очень неприятно, что авторы статьи заставили меня вспомнить о недостатках человека, ушедшего добровольно из жизни, и не сделавшего мне лично ничего плохого. Тон статей не позволяет молчать.
Разве кому-то не ясно, что в великих бедах крымского виноградарства, которые обошлись нашему государству убытками в несколько сотен миллионов рублей, есть и большая доля вины П.Я. Голодриги?
У него была «идея фикс» о том, что виноградники должны быть корнесобственными, что прививка портит качество винограда. Мировой опыт противоречит этому, но Павел Яковлевич вместо того, чтобы ставить вопрос о производстве в Крыму привитого посадочного материала, создал в своём институте отдел по разработке химических методов борьбы с филлоксерой и уверял, что это защитит насаждения. Результат — виноградники погибли, а отдел уже при новом руководстве института расформировали. Дорого обошлась эта затея нашему государству.
Тогда он начал новое направление по выведению новых сортов винограда, которые не надо будет укрывать от зимнего холода, не надо прививать и защищать от болезней. Как в сказке. Сама идея не нова, известна со второй половины прошлого века.
Будучи в командировке во Франции, я посетил всемирно известную фирму «Риштера», производящую привитой посадочный материал для виноградников многих стран, в том числе и Советского Союза. В ходе беседы я спросил, производят ли они корнесобственные саженцы сортов винограда французского селекционера Сей Вилара. У менеджера фирмы перекосилось лицо, словно я нанёс ему личное оскорбление. Оказалось, что фирма производит материал только высококачественных сортов и считает для себя позором выпускать гибриды Сей Вилара.
Сорта, выведенные Сей Виларом, имели широкое распространение во Франции в пятидесятые годы, но, когда виноградари с ними разобрались, то к семидесятым годам почти все виноградники с этими сортами были раскорчёваны. Некоторые французы стали рекламировать сорта Сей Вилара для распространения в слабо развитых странах с целью подрыва конкурентоспособности их на мировом рынке. Благодаря Голодриге мы попались на эту удочку тоже.